, Московской биеннале , выступлениями на фестивалях в Европе, престижными наградами вроде PRIX CUBE, сотрудничеством с , а где вы получали образование и как заинтересовались созданием технологичного искусства?

Дмитрий Морозов: По образованию я искусствовед, учился в РГГУ на Факультете Истории Искусств. Но меня всегда интересовала техника и технологии. Диплом я писал по модернисткой архитектуре США, которую вообщем невозможно понять без проведения параллелей между технологиями, дизайном и искусством. Также меня всегда интересовала электронная музыка, которая само собой не существует без технологий. В какой-то момент все эти интересы соединились, но теорией стало заниматься уже не интересно и постепенно через создание электронных музыкальных инструментов пришел к созданию объектов и инсталляций.

Поэтому мне сложно отвечать за весь жанр, но могу сказать что лично мне очень близок формат небольших работ, скульптур и т.д. скорее походящих на гаджеты. Хотя у меня есть и крупные работы, но они по сути те же гаджеты побольше масштабом. В первую очередь меня в этом формате привлекает доступность подобного языка для понимания моих работ современным обществом, ведь сейчас «интерфейс» стал более важен, чем образ. Технологии полностью захватили нас.

Финансовые риски. 2015. Арт-объект состоит из шести считывателей банковских карт, аппаратной системы для синтеза видео и звука, клавиатуры для ввода пин-кода и двухканальной звуковой системы. Карты превратились в неотъемлемую часть жизни современного человека, чье благосостояние и материальное спокойствие на символическом уровне обеспечивают информация на маленькой магнитной полоске и четырехзначный пин-код. Художник вступает в своеобразную психологическую игру со зрителем, предоставляя ему возможность побороть страхи, связанные с распространением конфиденциальной информации, а взамен вступить в полное взаимодействие с объектом искусства.

Как понять, где кончается политехнический музей и начинается собственно искусство?

Дмитрий Морозов: Где-то по середине, но всё же политех это такое собрание артефактов, как правило утилитарных объектов, которые рассматриваются с точки зрения эволюции техники, тогда как технологическое искусство это скорее работа со смыслами и идеями, но совершенно не несущая прикладных целей.

R x2, 2015 (Анастасия Алехина, Дмитрий Морозов). Кинетическая звуковая инсталляция. Компьютерный алгоритм считывает из Интернета силу и глубину колебаний земной коры и регистрирует все землетрясения выше 0.1 по шкале Рихтера. В среднем в день происходит около двухсот таких сейсмических толчков. Информация конвертируется в сигналы, которые поступают в моторы, прикрепленные к акустическим барабанам Thunder Drum (‘звук грома). Звук и движение в данном случае является наглядной интерпретацией сейсмической активности планеты.

В каждой работе в конечном счете важна именно идея и концепция, а вот очередность ее возникновения может иметь разную последовательность. Больше всего меня интересует то, как технологии стали тесно переплетены с нашей жизнью, как инструменты стали влиять на общество. Также мне очень интересно то, что все науки и дисциплины намного ближе друг к другу, чем в обществе часто принято думать. Ещё меня очень занимает, что вся техника на самом деле очень антропоморфна, что человек очень склонен наделять технику человеческими свойствами — разговаривает с ней, когда она ломается или даже видит определенный эротизм в каком-то процессе. Меня очень занимают идеи технологической сингулярности, прогресса и проблем, с которыми общество столкнется в будущем, когда технологии продолжат свое развития на совершенно ином уровне.

Как вам кажется, каким будет искусство будущего? Будущее за технологическим искусством?

Дмитрий Морозов: Думаю, что технологическое искусство прошло только самую первую стадию становления и дальше будет набирать всё большую и большую силу, хотя этот процесс будет неинейным и возможно даже затормозиться или скажем будет развиваться «горизонтально», а не «вертикально», что вобщем и происходит на данном этапе. Каким именно оно будет предугадывать не возьмусь, но надеюсь самому как-то поучаствовать в этом процессе.

Есть ли будущее у искусства?

Задаваясь этим вопросом, давайте оглянемся назад, в историю культуры, и мы обнаружим, что это один из вечных вопросов.

Так, в эпоху позднеантичной культуры, когда стены зданий стали украшаться инкрустацией, мозаикой и узорами, возник кризис изобразительного искусства. В эти же времена Тацит сетовал об упадке ораторского искусства.

Вспомним историю иконоборчества в период утверждения христианства.

Та же ситуация повторилась и на рубеже XIX и XX вв. Например, вхождение в культуру импрессионизма и модернизма.

Многогранный и одаренный А. Бенуа высказывал по поводу импрессионизма недоумение, граничащее с ужасом: «Неужели в этом общем беспорядке красок и линий люди искренние и беспристрастные могут находить и свет, и солнце, и даже поэзию?»

Н. Бердяев видел знаки «кризиса человека», «разжижения» человеческой души в кубизме, футуризме, сюрреализме, подчеркивая, что «техника несет с собой смерть красоте», а в образах современного искусства обнаруживал «таинственное распластывание космоса», «расшатывание материальных границ», «облетание листвы мира», дыхание вселенской зимы, которое вызывает ужас и восторг одновременно.

Как видим, эта тема возникает каждый раз, когда традиция, которая выражена в определенных, привычных изобразительных формах, приходит в противоречие с новым образом мышления, с новым видением мира и новая картина мира, в свою очередь, требует отражения ее в новых художественных формах.

Специфика авангарда состоит в том, что произведение несет в себе тем больше информации, чем оно необычнее и неожиданнее.

Религиозный философ и публицист С. Н. Булгаков так высказывался о выдающемся представителе современного искусства П. Пикассо: он оставляет по содержательной глубине далеко позади натурализм и вообще все «чистое», «эстетизирующее» искусство - после его полотен традиционная живопись кажется пресной, наивной.

И еще одна закономерная парадоксальность: чем больше рационализма и материальной приземленное™ в реальной жизни, тем меньше его в искусстве.

XX в. еще не закончился, и, несмотря на то что каждое отдельное явление всегда угадывается как явление современное, мы еще не можем представить заканчивающееся столетие как целостный феномен - как, например, средневековье или Возрождение.

Во-первых, потому, что мы еще являемся современниками многих процессов - сложных и противоречивых. Отсутствует историческая дистанция между временем создания произведения и временем, когда оно интерпретируется. Г. Гадамер утверждал, что такая дистанция способствует лучшему пониманию результатов художественного осмысления жизни, освобождает от случайного, от социально-психологического контекста, бывшего когда-то актуальным, но канувшего в Лету.

Время не пропасть, через которую надо перекинуть мост, оно не разделяет, а соединяет прошлое и настоящее.

Во-вторых, стремление к системности неизбежно наталкивается сегодня на стилевой хаос, который вызван доступностью художественной информации, получившей неограниченные возможности тиражирования и распространения. Разные художественные традиции существуют параллельно, что обусловлено легкостью перемещения по земным континентам и вовлечением в мировую культуру «периферийных» явлений. Многие из них воспринимаются как художественные открытия, как бы заново обнаруживаются цивилизации древней Мексики, культура Древнего Египта, островов Океании и т.п.

В результате, если прежнюю историю культуры мы могли анализировать, например, как историю стилей, последовательно сменяющих друг друга, то ничего подобного нет в культуре XX в.: стили и направления «наплывают» друг на друга, сложным образом сплетаясь и взаимодействуя.

И все же если рассматривать культуру человечества как целое, как единый процесс, в рамках которого постоянно происходит не просто смена одной локальной культуры другой, отмирание старой и возникновение новой, а их диалог, то нам не придется драматизировать проблему. Попытаемся не отвергать то новое, что возникает в этом диалоге, а войти в него, одновременно возвышаясь и над самим собой.

«В недолго длящемся мгновении есть что-то прочное - таким искусство было вчера, остается сегодня и будет всегда».

Г. Гадамер

Как вы считаете, в XXI в. произойдет усиление или ослабление роли искусства в жизни общества?

Принесет ли искусство XXI в. новые шедевры?

Какие виды искусства, с вашей точки зрения, будут развиваться наиболее плодотворно?

Спасет ли красота мир?

Вопросы и задания к теме

• 1. Чем вызваны кризисные явления в современном искусстве?
• 2. Способствует ли развитие массового искусства росту культуры общества?
• 3. В чем проявляется негативное воздействие на человека массовой культуры?
• 4. Развивается ли в современных условиях народное искусство?
• 5. Приведите конкретные примеры негативных последствий коммерциализации искусства.
• 6. Содержит ли в себе какие-либо положительные моменты коммерция в области культуры?
• 7. Что можно сделать для того, чтобы в обществе гармонически развивалось искусство?
• 8. Как сделать так, чтобы новое искусство естественно развивало классические традиции?
• 9. Сопоставьте вклад в развитие искусства XIX и XX вв.

Одной только живописью современный мир искусства не покорить, одной только музыкой тоже. А вот если все вышеперечисленное совместить и грамотно выставить свет — успех гарантирован. Что же это такое: пресыщенность городского жителя или арт-эволюция? Как бы то ни было, мультимедийные выставки веселой эскадрилью проносятся по столичным лофтам, а нам остается только гадать, чего ждать в будущем?

Происхождение понятия

Началось все в 60-х с легкой подачи английского художника Дика Хиггинса и творческой группы Fluxus: «Я хотел бы предположить, что использование интермедийности является более или менее универсальным путем отказа от изобразительности в искусстве, поскольку признак нашего нового менталитета, скорее, неразрывность, чем разделение».

Идеи свободы и обновления искусства, витавшие в воздухе еще с 50-х, вылились в единую форму, непонятную, но крайне занимательную: симбиоз текста, музыки и изображения. Однако об универсальности навыков художника не может быть и речи, концепция Д. Хиггинса подразумевает только лишь отказ от жанрового деления, классификации искусства, системы профессиональной подготовки художника.

Несмотря на то, что сама концепция Д. Хиггинса не получила широкого распространения, идея включения разных искусств в структуру произведения была использована многими его современниками: Н. Дж. Пайком, Дж. Белсоном, Дж. Уитни, Дж. Ялкутом, С. Бартлетом, К. Джекобсом, П. Рист, Ф. Темплтон, Д. Грэхемом, Дж. Джонас и др.

Чем дальше, тем увлекательней: в 70-80-х термин «интермедиа» сменяет «мультимедиа». Теперь инсталляции и перформансы с включением в них элементов кино, видео, слайд-экранов проходят под новым знаменем «множественных сред».

Разница между терминами «мультимедиа» и «мультимедиа-арт»

В наши дни с терминологией все также случается путаница. Художественные практики, основанные на многослойных экспериментах, могут определяться и как «мультимедиа» , и как «мультимедиа-арт» . Первый термин обозначает уже знакомые практики визуального искусства 1960-1990 годов, связанные с включением более чем одного вида искусств в структуру произведения.

Мультимедиа-арт синонимичен более распространенному в странах Западной Европы термину «диджитал арт» или «искусство новых медиа». В своем проявлении мультимедиа-арт гармоничнее своих предшественников: вынужденные обновления уступают естественной реакции на технологический прогресс. И здесь не обошлось без парадоксов: в современном мире, большом городе, где информация в избытке, а выдержанность в дефиците, среднестатистический житель с большой охотой идет смотреть на мультимедиа. Так и случилось серией популярных мультимедийных выставок , представляющей по всему миру работы великих художников посредством цифровых проекций.

«Наши выставки как раз актуальны тем, что в одно время и в одном месте можно увидеть все работы Ван Гога или наиболее значимые картины импрессионистов. В то время как оригиналы находятся в разных музеях мира или частных коллекциях, у нас они представлены все вместе, в увеличенном размере и в сопровождении чудесной музыки», — комментирует успех экспозиций Кира Маринина, PR директор iVision – организатора в России .

На волне популяризации искусства находятся и противники мультимедийных показов, не видящие просветительской деятельности, мол, «посмотрят и забудут». Однако, «суррогатом от искусства» мультимедиа-арт назвать сложно, сейчас это, скорее, не определившийся юнец, то ли быть ему инструментом выражения мысли художника, то ли — новым направлением, перспективы которого зависят и авантюризма творца.

Мультимедийное шоу «Великие модернисты. Революция в искусстве

«Считать мультимедийный показ и классическую музейную экспозицию живописи взаимозаменяемыми невозможно по многим причинам. Есть внутренняя художественная конвенция, по которой автор работы (а в последствии музей, экспонирующий работу) определил содержание, формат и способ показа, и это не подлежит никаким изменениям. Кроме того, это технически невозможно, так как передать всю нюансировку цветового слоя и фактуры мазка на данном этапе не способен ни один способ репрезентативного показа. Мультимедийный показ работает скорее с содержанием работы, он опирается на сюжет картины и помогает зрителю включить воображение и увидеть нюансы, неочевидные на первый взгляд.

Конечно, пока мультимедийные выставки остаются модной тенденцией, но в перспективе их ждет развитие и, возможно, формирование как отдельного направления в искусстве. В выставке «Великие модернисты. Революция в искусстве» есть экспериментальные попытки выхода за рамки репрезентации живописи путем анимирования уже не самих картин, но создания отдельной графической среды, в которую эти картины интегрированы, но таких роликов пока только несколько. Так, например, чтобы «оживить» плоскостные композиции и Кандинского, наши дизайнеры выделяли основные паттерны в картинах каждого из художников и создавали на их основе 3D-миры, внутри которых зритель может перемещаться. То есть это уже не просто слайд-шоу под музыку, но настоящее путешествие во вселенную Кандинского и Малевича…» — поясняет куратор Центра дизайна ARTPLAY Яша Яворская .

Текст: Дарья Логашова

Валерия Прайд , член Координационного Совета РТД, социолог, футуролог и Екатерина Кокина - архитектор

Это научно-популярная статья, в которой я постаралась дать прогноз, раскрыть некоторые тенденции с трансгуманистической точки зрения. Статья вышла в журнале "Discovery" в мае 2009 года под названием "Эстетика будущего". Название статьи было изменено редакцией, так как сама рубрика называлась "Искусство", и редактор хотел избежать повторов. С этим названием я не согласна (эстетика и искусство все-таки разные понятия), и поэтому публикую статью под оригинальным названием.

Наши потомки едва ли будут знать, что такое печатная книга или поход в кинотеатр. Зато они смогут жить в передвигающихся домах, лепить скульптуры из «живой» глины и собирать собственные художественные музеи. И, возможно, их окончательно захлестнет виртуальная реальность, где рука об руку с мощным искусственным интеллектом они будут создавать великие симфонии и захватывающие кинофильмы.

Мир изменяется. Новые технологии врываются в жизнь, будоражат умы и чувства музыкантов и художников, стремящихся с помощью воображения понять окружающий мир и заглянуть в будущее. Люди искусства более других восприимчивы к любым новшествам, особенно к тем, которые позволяют лучше реализовать их творческий потенциал. Поэтому в художественный обиход все отчетливее входят биотехнологии, виртуальные вселенные и уникальные кибернетические системы.

У каждого свой Лувр

Маленькие революции, которые одна за другой сотрясают постиндустриальное общество, оказывают свое безусловное влияние и на искусство. Например, очевидно, что в связи с уменьшением занятости на работе (благодаря научно-техническому прогрессу, мы уверенно идем к «обществу свободного времени») все больше людей увлекаются творчеством. Надо учесть и то, что технологии ремесел и секреты мастерства становятся общедоступными, а искусство - демократичным. Появились и развиваются новые компьютерные программы, позволяющие любому освоившему их создавать с помощью виртуальных кистей, карандашей, красок и разнообразных джойстиков подобия графических и живописных полотен, а также любые трехмерные инсталляции.

Это самый простой и очевидный тренд. Столь же понятно, что уже в ближайшие годы начнут бурно развиваться неотехнологические субкультуры. Речь идет о хакерах, блоггерах, сообществах файлообменных сетей. Наконец, разовьется искусство флэшмобов. Впрочем, сохранятся и ретроанклавы, люди будут продолжать читать бумажные книги и ходить в кинотеатры. Островки традиционного искусства - исторические реконструкции, кружки по рисованию, оркестровая музыка - частично послужат психологической защитой от происходящих изменений, а частично дадут возможность прослыть оригиналами.

Идеи сегодня распространяются с огромной скоростью. Наступает эпоха глобального, коллективного мышления. Книги, музыка, картины, театральные представления благодаря цифровым технологиям становятся общедоступными. В связи с этим получил развитие особый жанр творчества - фэн-фикшен, когда известное произведение произвольным образом дописывается или дорабатывается читателем, слушателем или зрителем. Таким образом, каждый желающий вовлекается в процесс создания произведения. К примеру, существуют почти полмиллиона фэн-версий «Гарри Поттера», причем, есть более оригинальные и интересные, чем первоисточник. Это может привести к обобществлению произведений искусства, и, возможно, в 2030 г. дети на уроках в школах смогут назвать с десяток авторов «Войны и мира».

Оцифровка картин и создание 3D или голографических моделей скульптур, в свою очередь, позволит насладиться искусством не выходя из дома, побывать за день во многих галереях мира и даже частных собраниях. Каждый сможет собрать художественные произведения в своем Лувре. Искусство постепенно уходит в виртуальные миры, уже сейчас там проходят выставки.

По мере дальнейшего развития технологий, воображаемая реальность окончательно захлестнет мир, ощущение «присутствия» в виртуальной среде будет приближаться к 100%. Мельчайшие изменения цвета и температуры, нюансы запахов и звуков - все будет напрямую транслироваться в наш мозг. И вот тогда-то появятся «безумные» симфонии гравитации, давления и ветра. Вспомните Сергея Снегова и его замечательную трилогию о будущем «Люди как боги»!

Нарисуем - будем жить?

Будущее несет не только новые темы, но и новые материалы и инструменты. Критики при этом не устают сетовать, что художники часто путают новые материалы с новыми идеями. Но художники - люди увлекающиеся, и с удовольствием экспериментируют, не обращая внимания на неприятные замечания.

Совсем недавно начались эксперименты с феррофлюидами - магнитными жидкостями, полученными путем смешивания жидкостей и магнитных частиц. Из них создаются уникальные, пока еще небольшие, кинетические скульптуры.

Лавина открытий ждет нас и в дизайне одежды. Уже сейчас особо продвинутые модникимогут приобрести светящуюся и частично невидимую одежду, мгновенно высыхающие купальники, не пачкающиеся брюки, убивающие бактерии носки, жидкую броню дляспортсменов, акулью кожу для пловцов и даже русалочьи хвосты для пловчих. А на выставке «Роснанотех-2008» экспонировался металлизированный мех, не пропускающий электромагнитное излучение. Наверное, и прозрачные шубы на солнечной энергии будут созданы, если только раньше не появится нанотехнологическая кожа, которая не только будет невидима, но и защитит, и согреет человека. По крайней мере,такую кожу-одежду собираются изготовить в США для солдат.

Что касается музыки, то с появлением синтезаторов стало возможным моделирование любых звуков, и уже сложно придумать инструмент с более широким диапазоном возможностей. И что же? Вечный кризис музыки? Вряд ли. Скорее всего - дальнейший путь к синтезу искусств. Ведь уже сегодня музыкальный клип сочетает в себе множество различных видов творчества.

Основная задача архитектуры - организация пространства. Однако и здесь знаменитая фраза Шеллинга - «Архитектура - это застывшая музыка» - теряет свою актуальность. Ведь архитектура не стоит на месте, причем - в буквальном смысле слова: уже сейчас разработаны передвигающиеся и вращающиеся дома, поворачивающиеся искусственные деревья. Например, в Москве строится дом, все 60 этажей которого смогут вращаться независимо друг от друга.

С распространением современных строительных материалов и технологий архитектурная форма, в соответствии с пожеланиями заказчика или автора-архитектора, становится все изощреннее. Особенно популярно концептуальное движение, цель которого приблизить формы построек к естественным, созданным самой природой. Подобные разработки пока еще находятся в процессе становления. Но уже скоро биоморфные криволинейные структуры, дополнительные оболочки, самоподобные фрактальные формы будут успешно противостоять консервативной прямоугольной планировке зданий.

За смехотворный с точки зрения истории период наши компьютерные вселенные получили объем, реалистичные пейзажи и персонажей, наделенных зачатками искусственного интеллекта.

Интересно и то, что сейчас в нескольких странах воплощаются в жизнь проекты туннельных городов, то есть городов, расположенных на разных уровнях вдоль дорог. В них отсутствует традиционный центр, что полностью трансформирует всю городскую структуру, а само понятие города с его центральной частью исчезает. Идея состоит в том, чтобы объединить все поселения в общую непрерывную цепь.

Искусство тела

Новое время - новые темы в искусстве. Прежде всего, человек еще долго будет приходить в себя от шока, который вызывают революционные открытия. Растерянные, испуганные, ошеломленные и восторженные персонажи московского фотохудожника и скульптора Олега Гурова как бы стоят на границе времен: нынешнего и грядущего.

Развитие биотехнологий приведет к совершенствованию бодиарта; перемены в этой сфере творчества будут поистине значительны. В будущем способов изменения тела будет намного больше, соответственно, расцветет и новый вид креативной деятельности - бодимодификация. Но не в современном смысле слова (пирсинг, татуировки), а именно как изменение тела. Люди будут способны на полную трансформацию, включающую как разум, так и тело, и каждый человек станет своим главным «произведением искусства». Изменением разреза глаз и цвета кожи, подобно Майклу Джексону, уже никого не удивишь - появится возможность модифицировать форму лица, а также, в зависимости от меняющейся моды и личных предпочтений, выращивать новые органы, вплоть до частей тела.

Ваша девушка - невысокая брюнетка? Умная и добрая, но не совсем в вашем вкусе? Однако, если она вас любит, у нее будет возможность измениться до полной неузнаваемости. Так что некрасивых людей не останется. Все будут выглядеть так, как захотят.

Но пока такие наработки остаются в лабораториях, развивается искусство аватаров. Виртуальная составляющая личности - аватара - становится все более изощренной. Используются, например, трехмерные аватары, часто имеющие немного общего с реальным обликом человека. Их уже сейчас можно рассматривать как особый вид искусства, а также как один из шагов на пути к бодимодификации, ведь такая аватара является своего рода идеальной моделью желаемого образа автора.

Нечеловеческие перспективы

Бурно, но как-то в стороне от внимания критиков зарождается самое главное искусство будущего - создание миров. И встает вопрос: а не является ли вся тысячелетняя история искусства только лишь тренировкой перед величественными творениями будущего? Ведь новый мир будет содержать в себе все, что захочет его творец: искусство, технологии, науку...

В течение последних 20 лет, когда люди научились создавать компьютерные игры, незаметно произошел коренной поворот в сфере творчества. За смехотворный с точки зрения истории период наши виртуальные вселенные получили объем, реалистичные пейзажи и персонажей, наделенных зачатками искусственного интеллекта. А многообразие сюжетов данных игр отражает всю сложность цивилизации и человеческих отношений. Так как мощность компьютеров нарастает, мы вправе ждать все большей реалистичности и стереоскопичности виртуальных вселенных.

Уже есть примитивные механизмы для передачи ощущений прямо в мозг человека. Нет сомнений, что в будущем симулировать внешнюю среду можно будет во всех деталях, а непосредственное воздействие на сознание в виртуальном мире сначала сравняется, а затем станет сильнее, чем во внешней реальности.

Марк Станкенбург, директор известной американской компании Image Metrics, заявил, что они совсем скоро смогут воплотить в жизнь все, что только человек сможет выдумать. Вот он - простор для новых вселенных. Совершенствующееся программное обеспечение приведет к тому, что нам надо будет просто рассказать о придуманном мире или задать основные параметры - и он «оживет».

И еще один важный аспект: говоря об искусстве, мы всегда предполагаем, что речь идет о творениях человека. Ведь в истории Земли не было иных существ, способных создавать шедевры. Но врядли такое положение вещей сохранится навечно. И дело тут не в инопланетянах, хотя их появление, возможно, перевернет наши представления обо всем. На сцену выходят другие игроки: роботы и искусственный интеллект. Похожий,хотя и очень консервативный, сценарий рассмотрен в фильме «Двухсотлетний человек». Там обычный «железный» робот-андроид меняет свои модули на улучшенные в течение столетий, внедряет в свой кибермозг более интеллектуальные программы и даже обзаводится искусственной нервной системой. Он начинает творить новые вещи на грани ремесла и искусства и даже узнает, что такое любовь. Реальность не будет ждать так долго. Компьютеры уже пишут стихи и прозу, а музыкальные произведения, сочиненные программой, анонимно выигрывают конкурсы.

Известный ученый, специалист по искусственному интеллекту, Александр Шамис в своей книге «Пути моделирования мышления» прямо пишет: «Не исключено, что все интерпретации психологического уровня окажутся возможными и на уровне компьютерного моделирования мозга. В том числе и интерпретация таких особенностей мозга, как интуиция, инсайт, творчество и даже юмор». Так что, даже если человечество исчерпает свою творческую потенцию или вконец обленится, мы почти наверняка и дальше будем обеспечены гениальными книгами, песнями и картинами.

Для того чтобы получить предварительное представление об искусстве будущего, можно скачать программу «Кибернетический поэт» известного американского изобретателя (синтезатор - его детище!) Рэя Курцвайля. Она, например, читает стихи какого-то автора, потом создает его языковую модель и уверенно сочиняет вирши в его стиле, многие из которых - хорошего качества. Обычно поэты используют такие программы в качестве помощников, готовящих исходный стихотворный материал. Еще одна программа Курцвайля - «Аарон» - рисует мазками на экране...

Новые веяния добрались, разумеется, и до самого молодого из традиционных видов искусств - кино. Уже сейчас в батальных сценах крупнобюджетных фильмов (например, во «Властилине Колец») участвуют не актеры и не их нарисованные изображения, а виртуальные персонажи с необходимым им уровнем искусственного интеллекта. Существуют и компьютерные версии настоящих актеров. И даже известно, что один из популярных артистов (имя его не раскрывается) обратился в компанию LightStage, которая занимается компьютерной графикой. Ему сейчас 30 лет, и он попросил смоделировать своего полного компьютерного двойника, с тем чтобы и в будущем мог «сниматься» в кино, оставаясь столь же молодым.

Также статья собровождается двумя небольшими врезками:

Врезка 1. Кто создан из глины?

Может ли миф о скульпторе Пигмалионе и ожившей статуе Галатее стать реальностью? Да, если Сет Голдштейн, руководитель Питтсбургского научного центра компании Intel, добьется своего. Дело в том, что он пытается оживить камень! Точнее, глину - ее оживить проще. Научное направление, которое разрабатывает эту область, назвали глинотроникой.

Смысл идеи в том, чтобы создать крошечные частички, которые могли бы сами собираться в предметы. А двигаться они должны, держась друг за друга. Для этого их снабдят электромагнитами или иными захватами, чипами для управления и системами передачи энергии. Первые прототипы, пока еще четырехсантиметровые, способные двигаться только на плоскости, уже есть. Сейчас исследователи пытаются усовершенствовать конструкцию и одновременно отрабатывают поведение будущих крошек на компьютерных моделях. К 2025 г., прогнозирует Intel, глинотроника достигнет такого уровня, что собранная из глиняных атомов копия человека будет выглядеть и двигаться неотличимо от оригинала!

Тут для искусства открывается настоящий простор. Можно не только проектировать «живые» скульптуры, но и наделить динамикой любые предметы. Меняющая форму и цвет лепнина позволит украсить стены жилищ «живыми» цветами, травой и бабочками. Мы привыкли к постоянству текстур, но с помощью глинотронного покрытия поверхность может становиться то бархатистой, то шершавой, как дерево, то гладкой, как мрамор или металл...

Погрузившись в глинотронику, человек может испугаться непривычной изменчивости. Но возможности окажутся важнее постоянства. И создаваемые по заданному дизайну вещи будут именно такими, как мы захотим. Развитый глинотронный мир можно будет считать произведением искусства. Ведь компьютеры, управляющие нашим окружением, будут сами менять глинотронные предметы, приспосабливая их к нашим требованиям...

Роботы в последнее время все больше вдохновляют художников. Стоит вспомнить хотя бы скульптуры-роботы Гордона Бенета. Детали для своих замечательных работ Гордон находит среди самой разной рухляди и дает старым агрегатам новую жизнь.

Но, наверное, самое необычное (и в то же время такое понятное!) применение роботам нашел Магнус Вюрцер из Вены - технофилософ и художник, исследователь возможностей человеческой психики, а еще организатор экзотических вечеринок, на которых роботы играют весьма важную роль. Они готовят и подают коктейли, обслуживают посетителей за стойкой, предлагают им сигары. Фестивали-вечеринки Вюрцера одновременно являются как развлечением, так и исследованием.

До 1999 г. никому не могло прийти в голову использовать «коктейльную робототехнику» для публичного анализа того, насколько глубоко новейшие технологии проникают в жизненное пространство человека. Также никто не пытался всерьез документировать практику гедонизма в отношениях между человеком и машиной. Образовавшуюся нишу в культуре теперь заполняет венский фестиваль «Робоэкзотика».

Магнус, его бессменный организатор, говорит: «Имейте в виду, что будущее сегодня очень активно, оно как никогда раньше стремится стать настоящим. И каждый из нас должен выбрать, в каком будущем он будет жить - в мрачном, постиндустриальном, описанном праотцами киберпанка, или в веселом будущем «Робоэкзотики», полном новых и ультрановых удовольствий и развлечений, которые даруют нам новые технологии».

В течение ближайших десятилетий стоит ждать настоящего прорыва в робототехнике, и значит подобные технологии будут и дальше помогать людям наслаждаться жизнью, а вечеринки Магнуса Вюрцера - по-прежнему пользоваться успехом.

«Самое прекрасное, что мы можем испытать в жизни - это загадочность. Она является источником всякого настоящего искусства или науки», - таково мнение Альберта Эйнштейна. Но когда люди будут знать всё и загадочного не останется - что будет с искусством? Возможно, в будущем будет так: ничем никого не удивишь, все всё видели и знают, и тогда искусство, способность создавать уникальные произведения, станет единственным способом показать уникальность своей личности?

Искусство связано с чувствами - а что будет с ними в будущем? Возможно, искусством будет считаться создание альтернативных версий истории, новых планет и галактик, химических элементов? Виртуальная реальность и биотехнологии, метаморфозы и бессмертие – чего ждать от завтрашнего дня?

Лекция продолжает просветительский цикл, посвященный будущему, запущенный в библиотеке в апреле 2014 года. На предыдущих лекциях были освещены такие темы, как будущее человечества как вида, и возможности радикального продления жизни научными методами.

Хотя современным представителям мира искусства зачастую кажется, что искусство является полностью автономной сферой общественной жизни, которая в своем развитии не зависит от новых технологий, футурологи считают, что это не так. Инструменты современных артистов и художников – это не только кисть, холст, глина или зубило по мрамору. В процессе создания произведения искусства в дело идут высокотехнологичные устройства и программы – планшеты для рисования, программы для рисования и обработки изображений, программы для 3D-моделирования, сложная видеоаппаратура и новейшее компьютерное оборудование. А идеи, которые вдохновляют современных артистов, они черпают из реалий современного общества, быстро трансформирующегося под влиянием научно-технического прогресса.

Ждем вас 20 июня в 19:00 в Молодежной библиотеке им. Светлова. (Москва, ул. Большая Садовая, 1, станция метро " Маяковская")

Справочные материалы:

• Валерия Викторовна Удалова (псевдоним Валерия Прайд) - футуролог, социолог, один из основателей и лидеров Российского трансгуманистического движения, популяризатор науки. Автор и соавтор более ста статей и книг по проблемам развития науи и технологий. Генеральный директор единственной в России криокомпани КриоРус". Подрбнее о докладчике .
• Российское трансгуманистическое движение (РТД) - общественна] организация, крпуное сообщество сторонников использования инновационных технологий для постепенного увеличения физических, интеллектуальных и других возможностей человека для его перехода на следующий эволюционный уровень, от человека к постчеловеку.