История литературы знает немало случаев, когда произведения писателя были очень популярны при его жизни, но проходило время, и их забывали почти навсегда. Есть и другие примеры: писателя не признавали современники, а настоящую ценность его произведений открывали следующие поколения.
Но в литературе есть очень немного произведений, значение которых невозможно преувеличить, потому что в них созданные образы, которые волнуют каждое поколение людей, образы, которые вдохновляют на творческие поиски художников разных времен.
Такие образы носят название «вечных», потому что они носители черт, что всегда присущие человеку.
В бедности и одиночестве доживал свой возраст Мигель Сервантес де Сааведра, хотя при жизни он был известен как автор талантливого, яркого романа «Дон Кихот». Ни сам писатель, ни его современники не знали, что пройдет несколько веков, а его герои не только не будут забыты, но станут самыми «популярными испанцами», и соотечественники поставят им памятник. Что они выйдут из романа и заживут своей самостоятельной жизнью в произведениях прозаиков и драматургов, поэтов, художников, композиторов. Сегодня трудно перечислить,
Сколько произведений искусства создано под воздействием образов Дон Кихота и Санчо Пансы: к ним обращались Гойя и Пикассо, Массне и Минкус.
Бессмертная книга родилась из замысла написать пародию и высмеять рыцарские романы, такие популярные в Европе XVI века, когда жил и творил Сервантес. Но замысел писателя ширился, и на страницах книги оживала современная ему Испания, изменялся и сам герой: из пародийного рыцаря он вырастает в фигуру смешную и трагическую. Конфликт романа исторически конкретный (отображает современную писателю Испанию) и универсальный (потому что существуют в любой стране во все времена). Суть конфликта: столкновения идеальных норм и представлений о действительности с самой действительностью - не идеальной, «земной».
Образ Дон Кихота стал вечным тоже благодаря своей универсальности: всегда и везде есть благородные идеалисты, защитники добра и справедливости, которые отстаивают свои идеалы, но не в состоянии реально оценить действительность. Возникло даже понятие «донкихотство». Оно совмещает гуманистическое стремление к идеалу, энтузиазм с одной стороны, и наивность, чудачество с другой. Внутренняя воспитанность Дон Кихота совмещается с комизмом ее внешних проявлений (он способен полюбить простую крестьянскую девушку, но видит в ней только благородную Прекрасную даму).
Второй важный вечный образ роману - остроумный и земной Санчо Панса. Он полная противоположность Дон Кихоту, но герои неразрывно связаны, они похожи друг на друга в своих надеждах и разочарованиях. Сервантес показывает своими героями, что действительность без идеалов невозможна, но они должны основываться на реальности.
Совсем другой вечный образ появляется перед нами в трагедии Шекспира «Гамлет». Это глубоко трагический образ. Гамлет хорошо понимает действительность, трезво оценивает все, что происходит вокруг него, твердо стоит на стороне добра против зла. Но его трагедия заключается в том, что он не может перейти к решительным действиям и наказать зло. Его нерешительность не является проявлением трусости, он смелый, откровенный человек. Его колебание - следствие глубоких размышлений о природе зла. Обстоятельства требуют от него убить убийцу своего отца. Он колеблется, потому что воспринимает эту месть как проявление зла: убийство всегда останется убийством, даже когда убивают негодяя. Образ Гамлета - это образ человека, который понимает свою ответственность в разрешении конфликта добра и зла, которая стоит на стороне добра, но ее внутренние моральные законы не позволяют перейти к решительным действиям. Неслучайный этот образ приобрел особенное звучание в XX веке - времени социальных потрясений, когда каждый человек решал для себя вечный «гамлетовский вопрос».
Можно привести еще несколько примеров «вечных» образов: Фауст, Мефистофель, Отелло, Ромео и Джульетта - все они раскрывают вечные человеческие чувства и стремления. И каждый читатель учится на этих обидах понимать не только прошлое, но и современное.
«Вечные» образы мировой литературы
«Вечные» образы - художественные образы произведений мировой литературы, в которых писатель на основе жизненного материала своего времени сумел создать долговечное обобщение, применимое в жизни последующих поколений. Эти образы приобретают нарицательный смысл и сохраняют художественное значение вплоть до нашего времени. Они неоднозначны и многогранны. В каждом из них кроются великие страсти, которые под влиянием некоторых событий заостряют до крайней степени ту и иную черту характера.
| Образы | Произведения |
|
| Образ матери, Богоматери | Самоотверженная материнская любовь | Некрасов: поэма «Мать» Есенин: стихотворения «Письмо к матери» и др. Балете, опере |
| Прометей | Готовность отдать жизнь для блага народа | Древнегреческий «Миф о Прометее» Эсхил: драматическая трилогия о Прометее Горький: легенда о Данко в рассказе «Старуха Изергиль» В кино, скульптуре, графике, живописи, балете |
| Гамлет | Образ раздвоенного, раздираемого противоречиями человека | Шекспир: трагедия «Гамлет» Тургенев: рассказ «Гамлет Щигровского уезда» Пастернак: стихотворение «Гамлет» Высоцкий: стихотворение «Мой Гамлет» В кино, скульптуре, графике, живописи |
| Ромео и Джульетта | Истинная любовь, способная на самопожертвование | Шекспир: трагедия «Ромео и Джульетта» Алигер: стихотворение «Ромео и Джульетта» Прокофьев: балет «Ромео и Джульетта» В кино, опере, скульптуре, графике, живописи |
| Дон Кихот | Благородное, но лишённое жизненной почвы мечтательство | Сервантес: роман «Дон Кихот» Тургенев: статья «Гамлет и Дон Кихот» Минкус: балет «Дон Кихот» В кино, скульптуре, графике, живописи |
| Дон Жуан (Дон Джованни, Дон Гуан, Дон Хуан, Ловелас, Казанова) | Ненасытность в любви искателя совершенной женской красоты | В произведениях Мольера, Байрона, Гофмана, Пушкина и др. |
| Фауст | Неукротимое стремление человека к познанию мира | Гёте: трагедия «Фауст» Манн: роман «Доктор Фаустус» В кино, балете, опере, скульптуре, графике, живописи |
| Образ Зла (Дьявол, Сатана, Люцифер, Азазель, Вельзевул, Асмодей, Антихрист, Левиафан, Мефистофель, Воланд и др.) | Противостояние Добру | Легенды и мифы разных народов Гёте: трагедия «Фауст» Булгаков: роман Мастер и Маргарита» В кино, балете, опере, скульптуре, графике, живописи |
«Вечные» образы не следует смешивать с нарицательными образами , которые не имеют такого обобщающего, общечеловеческого значения (Митрофанушка, Хлестаков, Обломов, Манилов и др.)
Ве́чные о́бразы
Мифологические, библейские, фольклорные и литературные персонажи, ярко выразившие значимое для всего человечества нравственное и мировоззренческое содержание и получившие многократное воплощение в словесности разных стран и эпох (Прометей, Одиссей, Каин, Фауст, Мефистофель, Гамлет, Дон Жуан, Дон Кихот и др.). Каждая эпоха и каждый писатель вкладывают в трактовку того или иного вечного образа свой смысл, который обусловлен их многокрасочностью и многозначностью, богатством заложенных в них возможностей (напр., Каин толковался и как завистник-братоубийца, и как смелый богоборец; Фауст – как маг и чудодей, как любитель наслаждений, как учёный, одержимый страстью к познанию, и как искатель смысла человеческой жизни; Дон Кихот – как фигура комическая и трагическая и т. п.). Нередко в литературе создаются персонажи-вариации вечных образов, которым придаются иные нац. черты, или они помещаются в иное время (как правило, более близкое автору нового произведения) и/или в необычную ситуацию («Гамлет Щигровского уезда» И. С. Тургенева, « Антигона» Ж. Ануя), иногда – иронически снижаются или пародируются (сатирическая повесть Н. Елина и В. Кашаева «Ошибка Мефистофеля», 1981). Близки к вечным образам и персонажи, чьи имена стали нарицательными в мировой и нац. литературе: Тартюф и Журден («Тартюф» и «Мещанин во дворянстве» Ж. Б. Мольера ), Кармен (одноимённая новелла П. Мериме ), Молчалин («Горе от ума» А. С. Грибоедова ), Хлестаков, Плюшкин («Ревизор» и «Мёртвые души» Н. В. Гоголя ) и др.
В отличие от архетипа , отражающего прежде всего «генетические», изначальные особенности человеческой психики, вечные образы всегда являются продуктом сознательной деятельности, имеют свою «национальность», время возникновения и, следовательно, отражают не только специфику общечеловеческого восприятия мира, но и определённый исторический и культурный опыт, закреплённый в художественном образе.
Литература и язык. Современная иллюстрированная энциклопедия. - М.: Росмэн . Под редакцией проф. Горкина А.П. 2006 .
Смотреть что такое "вечные образы" в других словарях:
- (мировые, «общечеловеческие», «вековые» образы) под ними подразумеваются образы искусства, которые в восприятии последующего читателя или зрителя утеряли первоначально присущее им бытовое или историческое значение и из… … Википедия
Литературные персонажи, которым предельная художественная обобщенность и духовная глубина сообщают всечеловеческое, всевременное значение (Прометей, Дон Кихот, Дон Жуан, Гамлет, Фауст, Меджнун) … Большой Энциклопедический словарь
Вечные образы - ВЕЧНЫЕ ОБРАЗЫ, мифологические и литературные персонажи, которым предельная художественная обобщенность, символичность и неисчерпаемость духовного содержания сообщают всечеловеческое, вневременное значение (Прометей, Авель и Каин, Вечный жид, Дон… … Иллюстрированный энциклопедический словарь
Мифологические и литературные персонажи, которым предельная художественная обобщённость, символичность и неисчерпаемость духовного содержания сообщают всечеловеческое, всемирное значение (Прометей, Авель и Каин, Вечный жид, Фауст, Мефистофель,… … Энциклопедический словарь
вечные образы - литературные персонажи, которым предельная художественная обобщенность и духовная глубина сообщают всечеловеческое, вневременное значение. Рубрика: художественный образ Пример: Гамлет, Прометей, Дон Жуан, Фауст, Дон Кихот, Хлестаков Вечные образы … Терминологический словарь-тезаурус по литературоведению
вечные образы - художественные образы, которые, возникнув в конкретных исторических условиях, приобретают настолько очевидную внеисторическую значимость, что впоследствии, превращаясь в своеобразные символы, так называемые сверхтипы, вновь и вновь возникают в… … Словарь литературоведческих терминов
Или, как называла их идеалистическая критика, мировые, «общечеловеческие», «вечные» образы. Под ними подразумеваются образы искусства, к рые в восприятии последующего читателя или зрителя утеряли первоначально присущее им бытовое или историческое … Литературная энциклопедия
Видный советский критик и литературовед. Род. в м ке Чернихове Волынской губ. в зажиточной еврейской семье. С 15 лет участвовал в еврейском рабочем движении, с 1905 в "Бунде". В период реакции эмигрировал за границу, где изучал… … Большая биографическая энциклопедия
Исаак Маркович (1889) видный советский критик и литературовед. Р. в м ке Чернихове Волынской губ. в зажиточной еврейской семье. С 15 лет участвовал в еврейском рабочем движении, с 1905 в «Бунде». В период реакции эмигрировал за границу, где… … Литературная энциклопедия
ОБРАЗ - художественный, категория эстетики, характеризующая особый, присущий только искусству способ освоения и преобразования действительности. О. также называют любое явление, творчески воссозданное в художественном произведении (особенно часто … … Литературный энциклопедический словарь
Книги
- Искусство. Вечные образы искусства. Мифология. 5 класс. Учебник. Вертикаль. ФГОС , Данилова Галина Ивановна. Учебник открывает авторскую линию Г. И. Даниловой по искусству. Он знакомит с ценнейшим достоянием человечества - произведениями античной и древнеславянской мифологии. Содержит большой…
- Искусство. 6 класс. Вечные образы искусства. Библия. Учебник для общеобразоват. учреждений. ФГОС , Данилова Галина Ивановна. Учебник знакомит с ценнейшим достоянием человечества - произведениями искусства, созданными на библейские сюжеты. Содержит обширный иллюстративный материал, который даёт наглядное…
Сочинение
История литературы знает немало случаев, когда произведения писателя были очень популярны при его жизни, но проходило время, и их забывали почти навсегда. Есть и другие примеры: писателя не признавали современники, а настоящую ценность его произведений открывали следующие поколения.
Но в литературе есть очень немного произведений, значение которых невозможно преувеличить, потому что в них созданные образы, которые волнуют каждое поколение людей, образы, которые вдохновляют на творческие поиски художников разных времен. Такие образы носят название «вечных», потому что они носители черт, что всегда присущие человеку.
В бедности и одиночестве доживал свой возраст Мигель Сервантес де Сааведра, хотя при жизни он был известен как автор талантливого, яркого романа «Дон Кихот». Ни сам писатель, ни его современники не знали, что пройдет несколько веков, а его герои не только не будут забыты, но станут самыми «популярными испанцами», и соотечественники поставят им памятник. Что они выйдут из романа и заживут своей самостоятельной жизнью в произведениях прозаиков и драматургов, поэтов, художников, композиторов. Сегодня трудно перечислить, сколько произведений искусства создано под воздействием образов Дон Кихота и Санчо Пансы: к ним обращались Гойя и Пикассо, Массне и Минкус.
Бессмертная книга родилась из замысла написать пародию и высмеять рыцарские романы, такие популярные в Европе XVI века, когда жил и творил Сервантес. Но замысел писателя ширился, и на страницах книги оживала современная ему Испания, изменялся и сам герой: из пародийного рыцаря он вырастает в фигуру смешную и трагическую. Конфликт романа исторически конкретный (отображает современную писателю Испанию) и универсальный (потому что существуют в любой стране во все времена). Суть конфликта: столкновения идеальных норм и представлений о действительности с самой действительностью - не идеальной, «земной».
Образ Дон Кихота стал вечным тоже благодаря своей универсальности: всегда и везде есть благородные идеалисты, защитники добра и справедливости, которые отстаивают свои идеалы, но не в состоянии реально оценить действительность. Возникло даже понятие «донкихотство». Оно совмещает гуманистическое стремление к идеалу, энтузиазм с одной стороны, и наивность, чудачество с другой. Внутренняя воспитанность Дон Кихота совмещается с комизмом ее внешних проявлений (он способен полюбить простую крестьянскую девушку, но видит в ней только благородную Прекрасную даму).
Второй важный вечный образ роману - остроумный и земной Санчо Панса. Он полная противоположность Дон Кихоту, но герои неразрывно связаны, они похожи друг на друга в своих надеждах и разочарованиях. Сервантес показывает своими героями, что действительность без идеалов невозможна, но они должны основываться на реальности.
Совсем другой вечный образ появляется перед нами в трагедии Шекспира «Гамлет». Это глубоко трагический образ. Гамлет хорошо понимает действительность, трезво оценивает все, что происходит вокруг него, твердо стоит на стороне добра против зла. Но его трагедия заключается в том, что он не может перейти к решительным действиям и наказать зло. Его нерешительность не является проявлением трусости, он смелый, откровенный человек. Его колебание - следствие глубоких размышлений о природе зла. Обстоятельства требуют от него убить убийцу своего отца. Он колеблется, потому что воспринимает эту месть как проявление зла: убийство всегда останется убийством, даже когда убивают негодяя. Образ Гамлета - это образ человека, который понимает свою ответственность в разрешении конфликта добра и зла, которая стоит на стороне добра, но ее внутренние моральные законы не позволяют перейти к решительным действиям. Неслучайный этот образ приобрел особенное звучание в XX веке - времени социальных потрясений, когда каждый человек решал для себя вечный «гамлетовский вопрос».
Можно привести еще несколько примеров «вечных» образов: Фауст, Мефистофель, Отелло, Ромео и Джульетта - все они раскрывают вечные человеческие чувства и стремления. И каждый читатель учится на этих обидах понимать не только прошлое, но и современное.
Вечные образы это литературные персонажи, получившие многократное воплощение в словесности разных стран и эпох, ставшие своеобразными «знаками» культуры: Прометей, Федра, Дон Жуан, Гамлет, Дон Кихот, Фауст и др. Традиционно к ним относят мифологические и легендарные персонажи, исторические личности (Наполеон, Жанна д’Арк), а также библейские лица, причем в основу вечных образов положено их литературное отображение. Так, образ Антигоны ассоциируется прежде всего с Софоклом, а Вечный Жид ведет свою литературную историю от «Большой хроники» (1250) Матвея Парижского. Нередко в число вечных образов включают и тех персонажей, чьи имена стали нарицательными : Хлестаков, Плюшкин, Манилов, Каин. Вечный образ способен стать средством типизации и тогда может предстать обезличенным («тургеневская девушка»). Существуют и национальные варианты, как бы обобщающие национальный тип: в Кармен часто хотят видеть прежде всего Испанию, а в бравом солдате Швейке - Чехию. Вечные образы способны укрупняться до символического обозначения целой культурно-исторической эпохи - как породившей их, так и позднейшей, поновому их переосмыслившей. В образе Гамлета иногда усматривают квинтэссенцию человека позднего Возрождения, осознавшего безграничность мира и своих возможностей и растерявшегося перед этой безграничностью. В то же время образ Гамлета - сквозная характеристика романтической культуры (начиная с эссе И.В.Гёте «Шекспир и несть ему конца», 1813-16), представляющей Гамлета как своего рода Фауста, художника, «проклятого поэта», искупителя «творческой» вины цивилизации. Ф.Фрейлиграт, которому принадлежат слова: «Гамлет - это Германия» («Гамлет», 1844), имел в виду прежде всего политическое бездействие немцев, но невольно указал на возможность такой литературной идентификации германского, а в более широком смысле и западноевропейского человека.
Один из главных создателей трагического мифа о европейце-фаустианце 19 века, оказавшемся в «вышедшем из колеи» мире - О.Шпенглер («Закат Европы», 1918-22). Ранний и весьма смягченный вариант такого мироощущения можно найти у И.С.Тургенева в статьях «Два слова о Грановском» (1855) и «Гамлет и Дон Кихот» (1860), где русский ученый косвенно отождествляется с Фаустом, а также описаны «две коренные, противоположные особенности человеческой природы», два психологических типа, символизирующих пассивную рефлексию и активное действие («дух северного» и «дух южного человека»). Встречается и попытка разграничить эпохи с помощью вечных образов, связав 19 в. с образом Гамлета, а 20 веке - «крупных оптовых смертей» - с персонажами «Макбета». В стихотворении А.Ахматовой «Привольем пахнет дикий мед…» (1934) символами современности оказываются Понтий Пилат и леди Макбет. Непреходящее значение может служить источником гуманистического оптимизма, свойственного раннему Д.С.Мережковскому, считавшему вечные образы «спутниками человечества», неотделимыми от «человеческого духа», обогащающими все новые и новые поколения («Вечные спутники», 1897). И.Ф.Анненскому неизбежность творческого столкновения писателя с вечными образами рисуется в трагических тонах. Для него это уже не «вечные спутники», но «проблемы - отравы»: «Возникает теория, другая, третья; символ вытесняется символом, ответ смеется над ответом… По временам мы начинаем сомневаться даже в наличности проблемы… Гамлет - ядовитейшая из поэтических проблем - пережил не один уже век разработки, побывал и на этапах отчаяния, и не у одного Гёте» (Анненский И. Книги отражений. М., 1979). Использование литературных вечных образов предполагает воссоздание традиционной сюжетной ситуации и наделение персонажа присущими исходному образу чертами. Эти параллели могут быть прямыми или скрытыми. Тургенев в «Степном короле Лире» (1870) следует канве шекспировской трагедии, в то время как Н.С.Лесков в «Леди Макбет Мценского уезда» (1865) предпочитает менее явные аналогии (явление отравленного Катериной Львовной Бориса Тимофеича в образе кота отдаленно-пародийно напоминает посещение пира Макбета убитым по его приказу Банко). Хотя немалая доля авторских и читательских усилий уходит на построение и разгадывание подобных аналогий, главное здесь - не возможность увидеть знакомый образ в неожиданном для него контексте, но предлагаемое автором новое его понимание и объяснение. Непрямой может быть и сама отсылка к вечным образам - они не обязательно должны быть названы автором: связь образов Арбенина, Нины, Князя Звездича из «Маскарада» (1835-36) М.Ю.Лермонтова с шекспировскими Отелло, Дездемоной, Кассио очевидна, но должна быть окончательно установлена самим читателем.
Обращаясь к Библии, авторы чаще всего следуют каноническому тексту, изменять который не представляется возможным даже в деталях, так что авторская воля проявляется прежде всего в истолковании и дополнении конкретного эпизода и стиха, а не только в новой трактовке связанного с ним образа (трилогия Т.Манна «Иосиф и его братья», 1933-43). Большая свобода возможна при использовании мифологического сюжета, хотя и здесь, в силу его укорененности в культурном сознании, автор старается не отступать от традиционной схемы, комментируя ее посвоему (трагедии М.Цветаевой «Ариадна», 1924, «Федра», 1927). Упоминание вечных образов способно открыть перед читателем далекую перспективу, куда вмещаются вся история их существования в литературе - например, все «Антигоны», начиная от софокловой (442 до н.э.), а также мифологическое, легендарное и фольклорное прошлое (от апокрифов, повествующих о Симоневолхве, до народной книги о докторе Фаусте). В «Двенадцати» (1918) А.Блока евангельский план задается названием, настраивающим то ли на мистерию, то ли на пародию, а дальнейшие повторения этого числа, не позволяющие забыть о двенадцати апостолах, делают явление Христа в заключительных строках поэмы если не ожидаемым, то закономерным (сходным образом и М.Метерлинк в «Слепых» (1891), выведя на сцену двенадцать персонажей, заставляет зрителя уподобить их ученикам Христа).
Литературная перспектива может быть воспринята и иронически, когда указание на нее не оправдывает читательских ожиданий. Например, у М.Зощенко повествование «отталкивается» от заданного в названии вечных образов, и таким образом обыгрывается несоответствие между «низким» предметом и заявленной «высокой», «вечной» темой («Аполлон и Тамара», 1923; «Страдания молодого Вертера», 1933). Нередко пародийный аспект оказывается доминирующим: автор стремится не к продолжению традиции, но к ее «разоблачению», подведению итогов. «Обесценивая» вечных образов, он пытается избавиться от необходимости нового возвращения к ним. Такова функция «Рассказа о гусаре-схимнике» в «Двенадцати стульях» (1928) И.Ильфа и Е.Петрова: в пародируемом ими толстовском «Отце Сергии» (1890-98) сфокусирована тема святого отшельника, прослеживающаяся от агиографической литературы до Г.Флобера и Ф.М.Достоевского и представленная Ильфом и Петровым как набор сюжетных стереотипов, стилистических и повествовательных клише. Высокое смысловое наполнение вечных образов приводит иногда к тому, что они представляются автору самодостаточными, подходящими для сопоставления почти без дополнительных авторских усилий. Однако, вырванные из контекста, оказываются как бы в безвоздушном пространстве, а результат их взаимодействия остается до конца не проясненным, если снова не пародийным. Постмодернистская эстетика предполагает активное сопряжение вечных образов , комментирующих, отменяющих и вызывающих друг друга к жизни (Х.Борхес), но их множественность и отсутствие иерархии лишает их присущей им исключительности, превращает в чисто игровые функции, так что они переходят в иное качество.