Роман Н. Г. Чернышевского «Что делать?» создан им в камере Петропавловской крепости в период с 14/12/1862 по 4/04/1863 гг. за три с половиной месяца. С января по апрель 1863 г. рукопись частями передавалась в комиссию по делу писателя для цензурирования. Цензура ничего предосудительного не нашла и разрешила публикацию. Недосмотр вскоре был обнаружен и цензора Бекетова отстранили от должности, но роман уже опубликовали в журнале «Современник» (1863, No 3—5). Запреты номеров журнала ни к чему не привели и книга разошлась по стране в «самиздате».
В 1905 г. при императоре Николае Втором запрет на издание сняли, а в 1906 г. книга издана отдельным тиражом. Интересна реакция читателей на роман, которые разделились по мнениям на два лагеря. Одни поддерживали автора, другие сочли роман лишённым художественности.
Анализ произведения
1. Социально-политическое обновление общества путем революции. В книге автор из-за цензуры не мог развернуть данную тему подробнее. Она даётся полунамёками в описании жизни Рахметова и в 6-й главе романа.
2. Нравственные и психологические. Что человек силой своего ума способен создать в себе новые заданные моральные качества. Автор описывает весь процесс от малого (борьба против деспотизма в семье) и до масштабного, то есть революции.
3. Женская эмансипация, нормы семейной морали. Данная тема раскрывается в истории семьи Веры, в отношениях трёх молодых людей до мнимого самоубийства Лопухова, в 3- х первых снах Веры.
4. Будущее социалистическое общество. Это мечта о прекрасной и светлой жизни, которую автор разворачивает в 4-м сне Веры Павловны. Здесь же видение облегчённого труда при помощи технических средств, т. е. техногенное развитие производства.
(Чернышевский в камере Петропавловской крепости пишет роман )
Пафос романа - пропаганда идеи преобразования мира через революцию, подготовка умов и ожидание её. Более того, желание активного в ней участия. Главная цель произведения - разработка и внедрение новой методики революционного воспитания, создания учебника по формированию нового мировозрения для каждого думающего человека.
Сюжетная линия
В романе она фактически прикрывает основную мысль произведения. Не зря ведь поначалу даже цензоры сочли роман не более, чем любовной историей. Начало произведения, нарочито занимательное, в духе французских романов, ставило своей целью сбить с толку цензуру и попутно привлечь внимание большинства читающей публики. В основе сюжета незамысловатая любовная история, за которой скрываются социальные, философские и экономические проблемы того времени. Эзопов язык повествования насквозь пронизан идеями грядущей революции.
Сюжет таков. Есть обычная девушка Вера Павловна Розальская, которую корыстная мать всячески старается выдать за богача. Пытаясь избежать этой участи девушка прибегает к помощи своего друга Дмитрия Лопухова и заключает с ним фиктивный брак. Таким образом, она получает свободу и покидает дом родителей. Впоисках заработка Вера открывает швейную мастерскую. Это не совсем обычная мастерская. Здесь нет наёмного труда, работницы имеют свою долю в прибыли, поэтому заинтересованы в процветании предприятия.
Вера и Алекандр Кирсанов обоюдно влюблены. Чтобы освободить мнимую жену от угрызений совести Лопухов инсценирует самоубийство (именно с описания его и начинается всё действие) и уезжает в Америку. Там он приобретает новое имя Чарльз Бьюмонт, становится агентом английской фирмы и, выполняя её задание, приезжает в Россию для приобретения стеаринового завода у промышленника Полозова. Лопухов дома у Полозова знакомится с его дочерью Катей. Они влюбляются друг в друга, дело заканчиваетсясвадьбой.Теперь Дмитрий объявляется перед семьёй Кирсановых. Начинается дружба семьями, они поселяются в одном доме. Вокруг них образовывается круг «новых людей», желающих устроить свою и общественную жизнь по-новому. Жена Лопухова-Бьюмонта Екатерина Васильевна также присоединяется к делу, устраивает новую швейную мастерскую. Такая вот счастливая концовка.
Главные герои
Центральный персонаж романа - Вера Розальская. Особа общительная, относится к типу «честных девушек», не готовых идти на компромисс ради выгодного брака без любви. Девушка романтичная, но, не смотря на это, вполне современная, с хорошими административными задатками, как сказали бы сегодня. Поэтому она смогла заинтересовать девушек и организовать швейное производство и не одно.
Ещё один персонаж романа - Лопухов Дмитрий Сергеевич, студент медицинской академии. Несколько замкнут, предпочитает одиночество. Он честен, порядочен и благороден. Именно эти качества подвигли его помочь Вере в её тяжёлой ситуации. Ради неё он бросает учёбу на последнем курсе и начинает заниматься частной практикой. Считаясь официальным мужем Веры Павловны, он ведёт себя по отношению к ней в высшей степени порядочно и благородно. Апогеем его благородства становится его решение инсценировать собственную смерть, чтобы дать любящим друг друга Кирсанову и Вере объединить свои судьбы. Так же, как и Вера, он относится к формации новых людей. Умён, предприимчив. Об этом можно судить хотя бы потому, что английская фирма доверила ему очень серьёзное дело.
Кирсанов Александр муж Веры Павловны, лучший друг Лопухова. Очень импонирует его отношение к жене. Он не просто нежно любит её, но и ищет для неё занятие, в котором она могла бы самореализоваться. Автор испытывает к нему глубокую симпатию и отзывается о нём, как о человеке отважном, умеющим вести до конца то дело, за которое взялся. При этом, человек честный, глубоко порядочный и благородный. Не зная об истинных отношениях Веры и Лопухова, влюбившись в Веру Павловну, надолго исчезает из их дома, дабы не нарушать покой любимых им людей. Только болезнь Лопухова принуждает его появиться для лечения друга. Фиктивный муж, понимая состояние влюблённых, имитирует свою смерть и освобождает место для Кирсанова рядом с Верой. Таким образом, влюблённые обретают счастье в семейной жизни.
(На фотографии артист Карнович-Валуа в роли Рахметова, спектакль "Новые люди" )
Близкий друг Дмитрия и Александра революционер Рахметов - наиболее значимый герой романа, хотя ему отведено в романе немного места. В идейной канве повествования ему выпала особая роль и посвящено отдельное отступлении в 29 главе. Человек неординарный во всех отношениях. В 16 лет оставил на три года университет и бродил по России в поисках приключений и воспитания характера. Это человек с уже сформированными принципами во всех сферах жизни, в материальной, физической и духовной. При этом, обладающий кипучей натурой. Он видит свою дальнейшую жизнь в служении людям и готовится к этому, закаляя свой дух и тело. Отказался даже от любимой женщины, потому что любовь может ограничить его в действиях. Он хотел бы жить как большинство людей, но не может себе этого позволить.
В русской литературе Рахметов стал первым революционером практиком. Мнения о нём были совершенно противоположными, от негодования, до восхищения. Это - идеальный образ революционера - героя. Но сегодня, с позиции знания истории, такой человек мог бы вызвать только сочувствие, так как мы знаем насколько точно история доказала правоту слова императора Франции Наполеона Бонапарта: «Революции задумывают герои, исполняют дураки, а её плодами пользуются мерзавцы». Возможно, озвученное мнение не вполне вписывается в рамки сформированного десятилетиями образа и характеристики Рахметова, но это, действительно, так. Вышесказанное нисколько не умаляют качества Рахметова, потому что он герой своего времени.
По признанию Чернышевского, на примере Веры, Лопухова и Кирсанова, он хотел показать обыкновенных людей нового поколения, которых тысячи. Но без образа Рахметова у читателя могло бы сложиться обманчивое мнение о главных героях романа. По мнению писателя, все люди должны быть такими как эти три героя, но высшим идеалом, к которому должны стремиться все люди, это образ Рахметова. И с этим я полностью согласен.
На вопрос В чем смысл названия романа Н. Г. Чернешевского "Что делать? " заданный автором Insomnia лучший ответ это Если есть на свете “крылатые” фразы, то должны быть и “крылатые” вопросы. Вечно парят они в воздухе, которым дышит человек разумный. Мне кажется, что умение правильно поставить вопрос так же важно, как ответить на него. Например, английская литература интересовалась: “Быть или не быть? ” вообще, а русская литература середины девятнадцатого века конкретно спросила: “Кто виноват? ” и “Что делать? ” Мир устроен несправедливо: богатые и бедные, добрые и злые, счастливые и несчастные.. . Что же предложил сделать русский писатель, публицист, но более всего общественный деятель Николай Гаврилович Чернышевский для того, чтобы устройство человеческого общества стало справедливым. Можно ли избавить землю от бедности, несчастий и злодейств? Мне кажется, что если человек живет плохо и неправильно, то для начала он должен это осознать. Такие люди встречались во все исторические времена и во всех странах. В русской литературе девятнадцатого века они появились сначала под названием “лишних” людей, лучшие качества которых не находят применения в современной жизни. От этого страдали и Онегин, и Печорин, и Чацкий. Потом появился “нигилист” Базаров со своим полным отрицанием всех ценностей старого мира, но без желания предложить что-либо конструктивное. А в конце пятидесятых годов в литературу вошли “особенный человек” Рахметов и “новые люди”, описанные Н. Г. Чернышевским. Кто же они и откуда? В России девятнадцатого века начало формироваться новое сословие. Людей этих назвали “разночинцами”, видимо потому, что они были детьми разного рода чинов и званий: от уездных врачей и священников до судейских и первых инженеров. Чернышевский увидел в них людей не только образованных и способных к труду. Среди них было много неравнодушных к судьбе русского народа. Именно для этих людей книга “Что делать? ” должна была стать руководством к действию. Первым делом нужно заняться образованием души и ума русского народа, считает автор. Душе нужно дать свободу и осознание того, что поступать честно и благородно гораздо выгоднее, чем обманывать и трусить: “Твоя человеческая натура сильнее, важнее для тебя, чем каждое отдельное твое стремление.. . будь честен.. . вот и весь свод законов счастливой жизни”. Уму нужно дать широкое поле знаний, чтобы он тоже был свободен в своем выборе: “Конечно, как ни тверды мысли человека, находящегося в заблуждении, но, если другой человек, более развитый, более знающий, лучше понимающий дело, будет постоянно работать над тем, чтобы вывести его из заблуждения, заблуждение не устоит”. Так говорит доктор Кирсанов своему пациенту, но читатель понимает, что автор обращается именно к нему. Следующий необходимый шаг в продвижении к новому обществу - это, конечно, свободный и справедливо вознаграждаемый труд: “Жизнь имеет своим главным элементом труд.. . и самый верный элемент реальности - дельность”. Экономическая программа Н. Г. Чернышевского описана в романе достаточно подробно. Первопроходцем практического ее воплощения в жизнь является Вера Павловна, которая открывает швейную мастерскую и своим личным примером пробуждает для счастливой жизни своих работниц. Вот таким образом постепенно количество “новых” людей должно увеличиваться, пока на земле не останется злых, бесчестных и ленивых. Картину будущего общества автор рисует нам в четвертом сне Веры Павловны. К сожалению, многое в этой картине, с высоты последующего исторического опыта, выглядит утопично. Но свою положительную роль в судьбе России просветители-народовольцы сыграли, хотя и не смогли добиться желаемого результата. Есть в романе и другой, более радикальный вариант ответа на вопрос: “Что делать? ” По цензурным соображениям Николай Гаврилович не смог описать этот путь более. Суть идеи та же - устройство справедливого человеческого общества, но путь к нему лежит через революционную борьбу со старым порядком.
Ответ от 2 ответа
[гуру]
Привет! Вот подборка тем с ответами на Ваш вопрос: В чем смысл названия романа Н. Г. Чернешевского "Что делать? "
Сочинение
Николай Гаврилович Чернышевский родился в семье священника, однако еще в юности он освободился от религиозных представлений, став передовым мыслителем своего времени. Чернышевский был социалистом-утопистом. Он выработал стройную систему социального освобождения России. За революционную деятельность, публицистические статьи, работу в журнале «Современник» Чернышевский был арестован и заключен в Петропавловскую крепость. В таких необычных условиях в 1862 году и был написан роман «Что делать?».
Роман опубликовал Некрасов в «Современнике», после чего журнал был закрыт, роман запрещен. Вторично произведение было напечатано только после первой русской революции. Между тем популярность «неугодного романа» была огромной. Он вызвал бурю, стал центром, вокруг которого кипели страсти. Нам трудно это представить, но роман переписывался от руки, распространялся в списках. Сила власти его над умами молодых современников не знала границ. Один из профессоров Петербургского университета писал: «За шестнадцать лет моего пребывания в университете мне не приходилось встретить студента, который бы не прочел знаменитого сочинения еще в гимназии».
Роман «Что делать?» написан в расчете на молодого читателя, на того, кто стоит перед проблемой выбора пути. Все содержание книги должно было указать вступающему в жизнь человеку, как строить свое будущее. Чернышевский создает роман, который называли «учебником жизни». Научить действовать правильно и по совести должны были герои произведения. Лопухов, Кирсанов, Вера Павловна не случайно названы самим писателем «новыми людьми», а о Рахметове автор говорит, как об «особенном человеке». Вспомним Чацкого, Онегина, Печорина... Они романтики, мечтатели - люди, не имеющие цели. Все эти герои не идеальны. В них есть черты, которые нам трудно принять. Герои Чернышевского редко сомневаются, они твердо знают, чего хотят в жизни. Они трудятся, им не знакомы праздность и скука. Они ни от кого не зависят, потому что живут своим трудом. Лопухов и Кирсанов заняты медициной. Вера Павловна открывает свою мастерскую. Это особенная мастерская. В ней все равны. Вера Павловна - хозяйка мастерской, но все доходы распределяются среди работающих в ней девушек.
«Новые люди» не замыкаются только в рамках своего дела. У них много других интересов. Они любят театр, много читают, путешествуют. Это всесторонне развитые личности.
По-новому они решают и свои семейные проблемы. Ситуация, которая сложилась в семье Лопуховых, весьма традиционна. Вера Павловна полюбила Кирсанова. Анна Каренина, полюбив Вронского, попадает в безысходную ситуацию. Татьяна Ларина, продолжая любить Онегина, решает свою судьбу однозначно: «...я другому отдана; я буду век ему верна». Герои Чернышевского разрешают этот конфликт по-новому. Лопухов «сходит со сцены», освобождая Веру Павловну. При этом он не считает, что приносит себя в жертву, т. к. действует он согласно теории «разумного эгоизма», популярной в среде «новых людей». Лопухов доставляет себе радость тем, что делает добро близким людям. В новой семье Кирсановых царят взаимопонимание и уважение. Вспомним несчастную Катерину, героиню Островского. Кабаниха заставляет сноху следовать правилу: «жена да убоится мужа своего». Вера Павловна не только никого не боится, для нее возможен самостоятельный выбор жизненного пути. Она эмансипированная женщина, свободная от условностей и предрассудков. Ей предоставлено равноправие в трудовой и семейной жизни.
Новая семья в романе противопоставлена среде «пошлых людей», в которой росла и из которой ушла героиня. Здесь царят подозрительность и стяжательство. Мать Веры Павловны - семейный деспот.
Близок к «новым людям» и Рахметов. Это человек, готовящий себя к решительной борьбе, к революции. В нем сочетаются черты народного богатыря и высокообразованного человека. Он жертвует всем во имя своей цели.
Эти люди мечтают о том, чтобы на Земле наступила общая радость и благоденствие. Да, они утописты, в жизни не всегда так просто следовать предложенным идеалам. Но мне кажется, что человек всегда мечтал и будет мечтать о прекрасном обществе, где будут жить только хорошие, добрые и честные люди. За это готовы были отдать жизни Рахметов, Лопухов и Кирсанов.
Мораль новых людей революционна в своей глубинной, внутренней сути, она полностью отрицает и разрушает официально признанную мораль, на устоях которой держится современное Чернышевскому общество - мораль жертвы и долга. Лопухов говорит, что «жертва - это сапоги всмятку». Все поступки, все дела человека только тогда по-настоящему жизнеспособны, когда они совершаются не по принуждению, а по внутреннему влечению, когда они согласуются с желаниями и убеждениями. Все, что в обществе совершается по принуждению, под давлением долга, в конечном счете, оказывается неполноценным и мертворожденным. Такова, например, дворянская реформа «сверху» - «жертва», принесенная высшим сословием народу.
Мораль новых людей высвобождает творческие возможности человеческой личности, радостно осознавшей истинные потребности натуры человека, основанные, по Чернышевскому, на «инстинкте общественной солидарности». В согласии с этим инстинктом Лопухову приятно заниматься наукой, а Вере Павловне приятно возиться с людьми, заводить швейные мастерские на разумных и справедливых социалистических началах.
По-новому решают новые люди и роковые для человечества любовные проблемы и проблемы семейных отношений. Чернышевский убежден, что основным источником интимных драм является неравенство между мужчиной и женщиной, зависимость женщины от мужчины. Эмансипация, надеется Чернышевский, существенно изменит сам характер любви. Исчезнет чрезмерная сосредоточенность женщины на любовных чувствах. Участие ее наравне с мужчиной в общественных делах снимет драматизм в любовных отношениях, а вместе с тем уничтожит чувство ревности как сугубо эгоистическое по своей природе.
Новые люди иначе, менее болезненно разрешают наиболее драматический в человеческих отношениях конфликт любовного треугольника. Пушкинское «как дай вам Бог любимой быть другим» становится для них не исключением, а повседневной нормой жизни. Лопухов, узнав о любви Веры Павловны к Кирсанову, добровольно уступает дорогу своему другу, сходя со сцены. Причем со стороны Лопухова это не жертва - а «самая выгодная выгода». В конечном счете, произведя «расчет выгод», он испытывает радостное чувство удовлетворения от поступка, который доставляет счастье не только Кирсанову, Вере Павловне, но и ему самому.
Конечно, со страниц романа веет духом утопии. Чернышевскому приходится разъяснять читателю, как «разумный эгоизм» Лопухова не пострадал от принятого им решения. Писатель явно переоценивает роль разума во всех поступках и действиях человека. От рассуждений Лопухова отдает рационализмом и рассудочностью, осуществляемый им самоанализ вызывает у читателя ощущение некоторой продуманности, неправдоподобности поведения человека в той ситуации, в какой Лопухов оказался. Наконец, нельзя не заметить, что Чернышевский облегчает решение тем, что у Лопухова и Веры Павловны еще нет настоящей семьи, нет ребенка. Много лет спустя в романе «Анна Каренина» Толстой даст опровержение Чернышевскому трагической судьбой главной героини, а в «Войне и мире» будет оспаривать чрезмерную увлеченность революционеров-демократов идеями женской эмансипации.
Н» так или иначе, а в теории «разумного эгоизма» героев Чернышевского есть бесспорная привлекательность и очевидное рациональное зерно, особенно важное для русских людей, веками живших под сильным давлением самодержавной государственности, сдерживавшей инициативу и подчас гасившей творческие импульсы человеческой личности. Мораль героев Чернышевского в известном смысле не потеряла своей актуальности и в наши времена, когда усилия общества направлены на пробуждение человека от нравственной апатии и безынициативности, на преодоление мертвого формализма.
Другие сочинения по этому произведению
«Без великодушных идей человечество жить не может». Ф. М. Достоевский. (По одному из произведений русской литературы. — Н. Г. Чернышевский. «Что делать?».) "Величайшие истины - самые простые" Л.Н.Толстой (По одному из произведений русской литературы - Н.Г.Чернышевский "Что делать?") «Новые люди» в романе Г. Н. Чернышевского «Что делать?» Новые люди" в романе Н. Г. Чернышевского "Что делать? "Новые люди" Чернышевского Особенный человек Рахметов Пошлые люди" в романе Н. Г. Чернышевского "Что делать? "Разумные эгоисты" Н. Г. Чернышевского Будущее светло и прекрасно (по роману Н. Г. Чернышевского «Что делать?») Жанровое и идейное своеобразие романа Н. Чернышевского «Что делать?» Как отвечает Н. Г. Чернышевский на вопрос, поставленный в заглавии романа «Что делать?» Мое мнение о романе Н. Г. Чернышевского "Что делать?" Н.Г.Чернышевский "Что делать?" Новые люди (по роману "Что делать?") Новые люди в «Что делать?» Образ Рахметова Образ Рахметова в романе Н.Г.Чернышевского "Что делать?" От Рахметова до Павла Власова Проблема любви в романе Н. Г. Чернышевского "Что делать?" Проблема счастья в романе Н. Г. Чернышевского «Что делать?» Рахметов - "особенный" герой романа Н. Чернышевского "Что делать?" Рахметов в ряду героев русской литературы XIX века Рахметов и путь в светлое будущее (роман Н.Г. Чернышевского "Что делать") Рахметов как «особенный человек» в романе Н. Г. Чернышевского «Что делать?» Роль снов Веры Павловны в раскрытии замысла автора Роман Н. Г. Чернышевского «Что делать» о человеческих отношениях Сны Веры Павловны (по роману Н. Г. Чернышевского «Что делать?») Тема труда в романе Н. Г. Чернышевского "Что делать?" Теория «разумного эгоизма» в романе Г. Н. Чернышевского «Что делать?» Философские взгляды в романе Н. Г. Чернышевского "Что делать?" Художественное своеобразие романа «Что делать?» Художественные особенности и композиционное своеобразие романа Н. Чернышевского "Что делать?" Черты утопии в романе Н. Г. Чернышевского "Что делать?" Что значит быть «особенным» человеком? (По роману Н. Г. Чернышевского «Что делать?») Эпоха царствования Александра II и появление "новых людей", описанных в романе Н. Чернышевского "Что делать?" Ответ автора на вопрос в заглавии Система образов в романе «Что делать» Роман «Что делать?» Анализ эволюции литературных героев на примере образа Рахметова Роман Чернышевского «Что делать» Композиция романа Чернышевского «Что делать?» Творческая история романа “Что делать?” Вера Павловна и француженка Жюли в романе «Что делать?» Жанровое и идейное своеобразие романа Н. Г. Чернышевского «Что делать?» Новое отношение к женщине в романе «Что делать?» Роман «что делать?». Эволюция замысла. Проблема жанра Характеристика образа Мерцалова Алексея Петровича О человеческих отношениях Какие ответы дает роман «Что делать?» «Реальная грязь». Что же имеет в виду Чернышевский, употребляя этот термин Чернышевский Николай Гаврилович, прозаик, философ Черты утопии в романе Николая Чернышевского "Что делать?" ОБРАЗ РАХМЕТОВА В РОМАНЕ Н.Г. ЧЕРНЫШЕВСКОГО "ЧТО ДЕЛАТЬ?" Чем близки мне нравственные идеалы "новых людей" (по роману Чернышевского "Что делать?") Рахметов «особенный человек», «высшая натура», человек «другой породы» Николай Гаврилович Чернышевский Рахметов и новые люди в романе «Что делать?» Что привлекает меня в образе Рахметова Герой романа «Что делать?» Рахметов Реалистический роман в Н. Г. Чернышевского «Что делать?» Кирсанов и Вера Павловна в романе «Что делать?» Характеристика образа Марьи Алексеевны в романе «Что делать?» Русский утопический социализм в романе Чернышевского «Что делать?» Сюжетное построение романа «Что делать?» Чернышевский Н. Г. "Что делать?" Есть ли истина в романе Чернышевского «Что делать?»Публикация романа «Что делать?» в 3, 4 и 5-м номерах «Современника» 1863 года буквально потрясла читающую Россию. Лагерь прямых и скрытых крепостников, реакционная и либеральная пресса приняли роман крайне недоброжелательно. Реакционные «Северная пчела», «Московские ведомости», «Домашняя беседа», славянофильский «День», как и другие издания охранительного толка, разными способами, но с одинаковой степенью неприятия и ненависти обрушились на роман и его автора.
Прогрессивно настроенные круги, особенно молодежь, читали роман с напряженным вниманием и восторгом.
Против клеветнических нападок на «Что делать?» выступили В. Курочкин, Д. Писарев, М. Салтыков-Щедрин, А. Герцен и другие видные деятели русской литературы. «Чернышевский создал произведение в высшей степени оригинальное и чрезвычайно замечательное», - отмечал Д. Писарев. М. Салтыков-Щедрин писал: «...«Что делать?» - роман серьезный, проводящий мысль о необходимости новых жизненных основ» .
Даже враги вынуждены были признать роман явлением незаурядным. Цензор Бекетов, снятый со своего поста за столь грубый просмотр, свидетельствовал: «Поднялся по поводу его содом, когда увидели, что нечто необыкновенное совершается между молодежью обоего пола под впечатлением этого произведения».
Номера «Современника» с романом Чернышевского были строжайше запрещены правительством. Но значительная часть тиража уже разошлась по стране. Сотнями экземпляров «Что делать?» переписывается от руки. Ни одно художественное произведение в России XIX века не имело такого общественного резонанса, не оказывало столь непосредственного воздей-ствия на формирование революционных поколений. Это подчеркивали видные народники П. Кропоткин, П. Ткачев. Об этом эмоционально и взволнованно писал Г. Плеханов: «Кто не читал и не перечитывал этого знаменитого произведения? Кто не увлекался им, кто не становился под его благотворным влиянием чище, лучше, бодрее и смелее? Кого не поражала нравственная чистота главных действующих лиц? Кто после чтения этого романа не задумывался над собственною жизнью, не подвергал строгой проверке своих собственных стремлений и наклонностей? Все мы черпали из него и нравственную силу, и веру в лучшее будущее».
Вскоре после шумного успеха в России роман Чернышевского переводится на английский, французский, немецкий, итальянский и многие другие языки мира, издается и читается широко, вербуя вдали от России все новых и новых волонтеров революционного дела.
Влияние Чернышевского и его романа «Что делать?» признавали такие известные деятели международного освободительного и рабочего движения, как А. Бебель, X. Ботев, Ж. Гед, Г. Димитров, В. Коларов, К. Цеткин. Родоначальники научного коммунизма К. Маркс и Ф. Энгельс высоко ценили революционный и литературный подвиг Николая Гавриловича, называя его великим русским писателем, социалистическим Лессингом.
В чем же секрет неувядающего долголетия книги Н. Г. Чернышевского? Почему каждое новое поколение социалистов и революционеров вновь и вновь видит в романе «Что делать?» «старое, но грозное оружие»? Почему с таким волнением читаем его и мы - люди конца XX века, периода развитого социализма?
Может быть, прежде всего потому, что Н. Г. Чернышевский первым в истории мировой литературы показал, что высокие идеи социализма и просветленная нравственность будущего золотого века - не удел небожителей и сверхчеловеков, а повседневная жизнь вполне понятных, осязаемых «обыкновенных новых людей», которых он увидел в жизни и характеры которых сделал предметом художественного исследования.
Неоспоримой заслугой писателя является естественность того восхождения к высотам человеческого духа и действия - из грязи и неподвижности мещанского мира «старых людей», - которое он заставляет шаг за шагом пройти читателя-друга вместе со своей героиней Верочкой Розальской - Верой Павловной Лопуховой-Кирсановой.
Вспомним самое начало его неожиданного «Предисловия», дерзко вторгшегося в полудетективное начало романа: «Содержание повести - любовь, главное лицо - женщина...
I. Это правда, - говорю я», - утверждает автор.
Да, это правда! Роман «Что делать?» книга о любви людей и о любви к людям, которая неизбежно приходит, которая должна утвердиться на земле.
Любовь Веры Павловны к «новому человеку» Лопухову постепенно привела ее к мысли о том, что «всем людям надобно быть счастливыми, и что надобно помогать этому скорее прийти... это одно и натурально, одно и по-человечески...» Н. Г. Чернышевский был глубоко убежден, что в среде «новых людей», главными чертами которых он считал деятельность, человеческую порядочность, отвагу и уверенность в достижении раз избранной высокой цели, этика социализма и революции может и должна вырастать из взаимоотношений в любви, в семье, в кругу соратников, единомышленников.
Свидетельства этого убеждения он оставил нам не только в романе, мастерски показав в нем развитие и обогащение (от частного к общему) живого чувства Веры Павловны. В одном из писем сыновьям из сибирского далека уже много лет спустя он писал: «Никто не может думать о миллионах, десятках, сотнях миллионов людей так хорошо, как следовало бы. И вы не в силах. Но все-таки часть разумных мыслей, внушенных вам любовью к вашему отцу, неизбежно расширяется и на множество, множество других людей. И хоть немножко переносятся эти мысли и на понятие «человек» - на всех, на всех людей».
Многие страницы романа - подлинный гимн любви «новых людей», которая есть результат и венец нравственного развития человечества. Только реальное равноправие любящих, только их совместное служение прекрасной цели поможет войти в царство «Светлой красавицы» - то есть в царство такой Любви, которая стократ превосходит любовь времен Астарты, Афродиты, царицы Непорочности.
Этими страницами зачитывались многие в России и за рубежом. О них с восторгом писал, например, И. Е. Репин в книге воспоминаний «Далекое близкое». Их выделял из всего романа Август Бебель, «...жемчужиной среди всех эпизодов представляется мне сравнительная характеристика любви в различные исторические эпохи... Это сравнение, пожалуй, лучшее, что XIX век до сих пор сказал о любви», - подчеркивал он.
Правда и то, что, являясь романом о любви, «Что делать?» - книга о революции, о ее нравственных началах, о путях достижения лучшего будущего для человечества. Всем строем своего произведения, конкретной жизни конкретных его героев Чернышевский показывал, что прекрасное будущее не может прийти самотеком, что за него нужна упорная и долгая борьба. Темные силы зла, которые так конкретизированно «очеловечены» в персонажах «старых людей» - от Марьи Алексеевны, Сторешникова и многоликого в своей мерзостной пошлости «проницательного читателя» до едва обозначенных гонителей мастерской Веры Павловны, за коими угадываются полицейские чины, запретительство, тюрьмы и весь накопленный веками арсенал насилия, - вовсе не собираются добровольно уступать дорогу будущему.
Мир, враждебный подлинной нравственности и любви, должен быть сметен весенним половодьем революционного обновления, которого надо ожидать, но которое необходимо деятельно готовить. Именно для этого выдвигается жизнью и открывается читателю Чернышевским «особенный человек». Создание образа Рахметова - профессионального революционера, конспиратора, глашатая, а возможно, и вождя будущего народного восстания, - писательский подвиг Николая Гавриловича. Искусство романиста и высоты «эзоповских возможностей» автора, умевшего и в подцензурных условиях «воспитывать настоящих революционеров», позволили ему сказать о Рахметове много больше, чем сказано в главке «Особенный человек».
Однажды найденный и разбуженный к новой жизни Кирсановым, Рахметов активно влияет на внутренний мир всех главных героев: Лопухова, Кирсанова, Веры Павловны, их друзей. Он - катализатор и внутренняя пружина их поступков, как, впрочем, внутренняя пружина и самого романа. Этого не видит и не может видеть «проницательный читатель». Но читателя-единомышленника автор постоянно приглашает принять участие в этой внесюжетной линии романа.
Рахметов действительно человек особенный, из тех немногих, которые, по словам автора, «соль соли земли», «двигатели двигателей». Он - рыцарь задуманного, рыцарь той Светлой красавицы, что является в прекрасных грезах Веры Павловны. Но как бы ни отличал автор Рахметова от других своих любимых героев, он все же не разделяет их непроходимой про-пастью. А временами дает понять, что при определенных обстоятельствах «обыкновенные порядочные люди» могут переплавляться в людей «особенных». Такое бывало и во времена Чернышевского, а еще более встречаем мы примеров в последующий нашей истории, когда скромные солдаты революции становились ее подлинными рыцарями, вождями миллионных мисс»
О знаменитых снах Веры Павловны, о ретроспективных аллегориях и прозрениях будущего в них за время существования романа написаны тома. Едва ли нужны дополнительные их толкования. Конечно, конкретные картины социалистического далека, своеобразной утопии, нарисованной смелой кистью автора «Что делать?», кажутся нам сегодня наивными, но на читателя прошлого века они производили сильное впечатление. Кстати сказать, сам Н. Г. Чернышевский скептически относился к возможности «отчетливым образом описать для других или хотя бы представить самому себе иное общественное устройство, которое имело бы своим основанием идеал более высокий».
Но и сегодняшнего читателя романа не может не увлечь та трепетная вера, та неизбывная убежденность, тот исторический оптимизм, с которыми более ста двадцати лет назад смотрел в будущее своего народа и человечества узник из «одиннадцатого нумера» Петропавловской крепости. Не дожидаясь приговора, что готовил ему мир самодержавия и крепостничества, мир «старых людей», уже обреченных историей, Н. Г. Чернышевский сам произнес этому миру свой приговор, пророчески провозгласив неотвратимость наступления мира социализма и труда.
Чернышевский закончил «Что делать?» незадолго до своего 35-летия. Он пришел в литературу человеком всесторонней эрудиции, твердого материалистического мировоззрения, серьезного жизненного опыта и почти невероятных познаний в области филологии. Николай Гаврилович сознавал это сам. В одном из вариантов предисловия к роману «Повести в повести», написанном вскоре после издания «Что делать?», он говорит: «Я столько вдумывался в жизнь, столько читал и обдумывал прочтенное, что мне уже довольно и небольшого поэтического таланта для того, чтобы быть замечательным поэтом». Едва ли надо приводить здесь другие рассуждения о возможном месте его в литературе как романиста. Они, как хорошо помнит читатель «Что делать?», полны иронической самокритики, но, по большому счету, в них есть сдержанная оценка своих возможностей, без самоуничижения.
Конечно, громадный талант Чернышевского-беллетриста не смог раскрыться в полную силу. Тяжкий пресс цензуры и запрет даже на самое его имя от 1863 года почти до революции 1905-го - одно из наиболее подлых преступлений царизма перед русским народом и мировой литературой. Читатель XIX века практически так и не узнал ни одного нового произведения заживо похороненного писателя. Однако «Что делать?», несравненная литературная судьба первого романа Н. Г. Чернышевского, дает убедительное представление о размахе и глубине беллетристического его дарования.
Общепризнанно в советском литературоведении заметное влияние романа Чернышевского на дальнейшую судьбу русской литературы. Оно прослежено даже в творчестве таких выдающихся художников, как JI. Толстой, Ф. Достоевский, Н. Лесков, которые не смогли избежать силы воздействия многих идей «Что делать?», - даже когда строили некоторые свои произведения с учетом их неприятия или прямой полемики с ними.
Книга Чернышевского «Что делать?» принесла в литературу не только необъятный мир идей, не только новый жанр интеллектуального романа. Многое вобрав в себя из неисчислимых сокровищ литературного арсенала, автор обогатил их, переработал силой своего таланта, а подчас сам сделал открытия как в области содержания, так и в смысле оснащенности литературными приемами, сюжетными ходами, раскованностью видимого авторского участия в самой ткани, архитектонике произведения.
Исследователи справедливо отмечают, например, что истоки такого литературного приема, как сны Веры Павловны, надо усматривать в радищевской Прямовзоре из главы «Спасская полость» знаменитого «Путешествия...». «Сестра своих сестер и невеста своих женихов» - талантливое продолжение образа той, которая, по воле Александра Радищева, снимала бельма с глаз, по видящих реальности подлинной жизни. Конечно, Чернышевский учитывал опыт «Евгения Онегина» и «Мертвых душ», когда смело вводил в роман не просто отдельные авторские отступления, лирические размышления, а самого автора но плоти, характере, силе сарказма или уважения к многоликому читателю, который сам оказывается нередко героем и участником повествования.
Л н способности Чернышевского к созданию зримых, «культурно-осязаемых типов «старых людей» - таких, как родители Верочки, или безнадежно тупой Сторешников с глупой, погрязшей в сословных тенетах maman, или чудовищно раздувшийся вельможный паук Чаплин из «Пролога», - разве не видим мы дарования щедринской или свифтовской силы?
В свете сказанного кажутся действительно нелепыми опровергнутые теперь более чем вековой жизнью «Что делать?», возникшие еще в первой схватке вокруг романа рассуждения
о его малохудожественности. К сожалению, эта подлая версия оказалась живучей. Видимо, не зря так долго потрудились вокруг нее недруги революционной литературы.
Весьма показательно, что гремевшие некогда споры вокруг творчества Н. Г. Чернышевского, вокруг романа «Что делать?» не отошли в область архивного литературоведения. То затихая, то разгораясь вновь, они не прекращались ни в годы, предшествовавшие Великому Октябрю, ни в середине двадцатого века, ни в наши дни. Страшась воздействия революционного романа на читающую публику, желая во что бы то ни стало приуменьшить человеческий подвиг его автора, буржуазные идеологи всех мастей, от русских белоэмигрантов до их сегодняшних идейных последователей - литературоведов-советологов, и по сию пору, как с живым, продолжают воевать с Чернышевским.
В этом смысле немалый интерес представляет картина «изучения» творчества Чернышевского в США. Некоторое оживление, наметившееся в исследовании русской революционной мысли в годы второй мировой войны и первые послевоенные годы, сменилось затишьем. Долгое время имя Чернышевского лишь изредка появлялось на страницах американских литературоведческих изданий. В 60-70-е годы в силу целого ряда причин: обострения социальных противоречий, кризисных явлений в экономике, роста антивоенных настроений в США, успехов мирных инициатив СССР, поворота к международной разрядке - оживился и стал нарастать интерес к нашей стране и ее истории. Определенные интеллектуальные круги в США стремились другими глазами взглянуть на «русский вопрос» и его истоки. Именно в это время возросло внимание американских исследователей к русским революционным демократам, и особенно к Чернышевскому.
Новые процессы в общественно-политической и интеллектуальной атмосфере тех лет в немалой степени проявились, например, в серьезной работе Ф. Б. Рэндолла - первой американской монографии о Чернышевском, вышедшей в свет в 1967 году. По собственному заявлению автора, он ставил задачу открыть для западного читателя новое имя в русской литературе XIX века. Он считает, и с этим трудно не согласиться, что прежние работы его коллег не давали даже приблизительного представления о подлинных масштабах и значимости Чернышевского в истории литературы и общественной мысли России.
Рэндолл весьма убедительно показывает читателю стереотипы-«мифы», сложившиеся в американской и вообще в западной литературе о Чернышевском. Один из них - «миф» о Чернышевском как о примитивном утилитаристе в области эстетики и морали. Другой «миф» - о русском мыслителе как о некритическом популяризаторе грубых вульгарно-материали-стических теорий, заимствованных с Запада. Третий «миф» -
о Чернышевском как о скучном, тяжеловесном писателе, якобы не представляющем интереса для современного читателя. Все эти «мифы» Рэндолл считает порождением некомпетентности, научной недобросовестности и даже невежества ученых специалистов, из которых, по его мнению, лишь каждый второй с грехом пополам прочел «Что делать?» и от силы один из двадцати дал себе труд познакомиться с другими произведениями русского автора.
Что ж, оценка суровая, но, пожалуй, не лишенная оснований. Рэндолл показал завидное знакомство не только с произведениями Н. Г. Чернышевского, но и с мировой (в том числе и советской) литературой по этим вопросам. Для него чтение Чернышевского - романа «Что делать?» и других произведений - совсем не скучное занятие. Оно доставляет «удовольствие и подлинное наслаждение». По его мнению, Чернышевский - остроумный полемист, обладающий исключительными достоинствами стиля, цельностью, единством формы и содер-жания. Американского исследователя покоряет высокая степень убедительности произведений Чернышевского, его вера в светлое будущее человечества, в правоту своих взглядов. Он С откровенной грустью и сожалением признается при этом, что такие качества отсутствуют у идеологов современного западного мира.
Отмечая несомненные заслуги и личное мужество Рэндолла, взвалившего на себя нелегкий груз «реабилитации» Чернышевского перед американским читателем, следует сказать, что эта роль не всегда им выдерживается. Слишком тяжелым окапывается груз буржуазных «мифов». Автор -сам подчас занимается мифотворчеством, обвиняя то советских исследователей, то самого Чернышевского в разного рода грехах. Нет в книге недостатка в противоречивых аргументах, свидетельствах влияния стереотипов западной пропаганды и буржуазного мышления, но все же появление такой монографии - несомненный шаг американского ученого по пути постижения подлинного Чернышевского, по пути конструктивности и научной добросовестности.
Продолжением обозначившейся тенденции серьезного интереса к жизни и творчеству Чернышевского в американской научной литературе следует считать монографию профессора Уильяма Вёрлина «Чернышевский - человек й журналист», вышедшую в и ада пи и Гарвардского университета в 1971 году. И ной автор свободно оперирует и произведениями самого Чернышевского, и литературой о нем своих предшественников па Западе, и обширным рядом имен советских исследователей. В книге немало верных выводов и наблюдений о лич-ности, философских, экономических взглядах Чернышевского. По в оценке его эстетики и литературных позиций Вёрлин остается в тенетах расхожих буржуазных представлений. Он не смог понять диалектическую глубину эстетических взглядов великого демократа, довольно примитивно оценивается им и роман «Что делать?». По мнению Вёрлина, Чернышевский «на-солил свой роман героями, воплощающими абстрактные пороки и добродетели». Но автор не отрицает широкой популярности романа и того факта, что «новые люди» были восприняты рус-ской молодежью как пример для подражания, а Рахметов на долгие годы сделался «образцом профессионального революционера».
Однако даже робкие поползновения к правде и объективности в вопросах изучения русской литературы и истории общественной мысли встревожили блюстителей «правоверных» буржуазных нравов от науки. Советологи всех мастей попытались «отыграть назад». Необычная книга Рэндолла не прошла незамеченной. В первой же рецензии некоего Ч. А. Мозера она была раскритикована за разрыв с «общепринятыми» концепциями. Н. Г. Перейра сначала в статьях, а потом и в специальной монографии поспешил не только восстановить прежние «мифы», но и пойти дальше других в своих клеветнических обвинениях в адрес Чернышевского.
В 1975 году в войну против Чернышевского включились новые имена. Среди них особо «отличился» профессор Колумбийского (Нью-Йорк) университета Руфус Мэтьюсон. Он вы-ступил с пасквильной книгой под названием «Положительный герой в русской литературе»2. Одна из многочисленных глав, озаглавленная «Соль соли земли», специально посвящена Чер-нышевскому, его эстетике и литературной практике. Николаю Гавриловичу прямо предъявляется обвинение (которое эстетствующему профессору почему-то кажется ужасным), что «он создал последовательную и целостную доктрину литературы на службу обществу» и тем самым стал теоретическим провозвестником столь ненавистной Мэтьюсону советской литературы. «Полный объем его (Чернышевского.- Ю. М.) влияния на советскую мысль еще должен быть оценен», - угрожающе предупреждает воинственный профессор. Ведь положительный герой советской литературы «согласен на всевозможные ограничения своих жизненных потребностей, чтобы стать, как Рахметов у Чернышевского, инструментом истории».
Для буржуазного исследователя самая мысль о том, что искусство есть отражение жизненной реальности, кажется кощунственной. Чего только не приписывает Чернышевскому этот буржуазный мещанин: и то, что он «полностью отрицает творческие функции художника», и то, что написал «Что делать?» с «радикальной утилитаристской позиции», и то, что «отрицает художественное воображение», и, наконец, даже то, что предвидел советские пятилетки.
«Что делать?» вызывает буквально патологическую ненависть Мэтьюсона, поскольку роман есть реализация эстетических принципов, развитых Чернышевским в его диссертации. Он видит в романе множество грехов и даже готов простить и неопытность автора, и якобы его безразличие к литературным традициям, но не может простить самое для него страшное - «ошибки, происходящие от основных доктрин радикальной литературы, сформулированных тогда и действующих еще и теперь». Мэтьюсон «критикует» Чернышевского именно с позиций буржуа, напуганного возможностью организованной борьбы трудящихся за свое будущее. Его явно не устраивает призыв автора «Что делать?» к читателю - видеть лучшее будущее и бороться за него. Он пытается отвергнуть замечательный роман, осудить его именно за его действенность, за его революционный смысл.
Читая и думая об этом сегодня, нельзя не удивляться тому, как же дальновиден был Чернышевский, когда 14 декабря 1862 года задумывал произведение, несущее интеллекту-альный заряд такой взрывчатой силы, против которого и по сей день столь безуспешно машут руками идеологические защитники уходящего мира «старых людей».
Более века активной работы романа Чернышевского «Что делать?» на светлой ниве борьбы за социализм еще ярче показывает несомненную правоту В. И. Ленина, так высоко ставившего самого Чернышевского, художественные и идейно- политические достоинства его романа «Что делать?». Уже в послевоенные годы из книги воспоминаний бывшего меньшевика Н. Валентинова «Встречи с Лениным» стали известны дополнительные материалы об этом. Характерен такой штрих. Когда в 1904 году во время беседы Ленина с Воровским и Валентиновым последний стал охаивать роман «Что делать?», Владимир Ильич горячо вступился за Чернышевского. «Отдаете ли вы себе отчет, что говорите? - бросил он мне.- Как в голову может прийти чудовищная, нелепая мысль называть примитивным, бездарным произведение Чернышевского, самого большого и талантливого представителя социализма до Маркса?.. Я заявляю: недопустимо называть примитивным и бездарным «Что делать?». Под его влиянием сотни людей делались революционерами. Могло ли это быть, если бы Чернышевский писал бездарно и примитивно? Он, например, увлек моего брата, он увлек и меня. Он меня всего глубоко перепахал. Когда вы читали «Что делать?»? Его бесполезно читать, если молоко на губах не обсохло. Роман Чернышевского слишком сложен, полон мыслей, чтобы его понять и оценить в раннем возрасте. Я сам попробовал его читать, кажется, в 14 лет. Это было никуда негодное, поверхностное чтение. А вот после казни брата, зная, что роман Чернышевского был одним из самых любимых его произведений, я взялся уже за настоящее чтение и просидел над ним не несколько дней, а недель, Только тогда я понял глубину. Это вещь, которая дает заряд на всю жизнь».
В 1928 году во время празднования 100-летия со дня рождения Чернышевского А. В. Луначарский с немалой иронией говорил: «К Чернышевскому установилось такое отношение: художник он, конечно, слабенький; беллетристические его произведения - нечто вроде басни, в них важна мораль...» Луначарский высмеял подобные рассуждения, показал их поверхностность и полную несостоятельность, он подчеркивал, что в целях коммунистического воспитания молодежи принципиально важно знакомить ее с романами Чернышевского. Он призывал литературоведческую науку глубже исследовать эти произведения и справедливо полагал, что изучение опыта великого демократа способно помочь развитию молодой советской литературы. С тех пор прошло более полувека. Многое изменилось в наших представлениях о Чернышевском, многое мы узнали о нем и его творчестве. Но выводы и советы Луначарского о значении человеческого и литературного подвига II. Г. Чернышевского, о важности распространения его книг для нашей жизни и литературы представляются весьма актуальными и сегодня.
В октябре 1862 года, в период рождения замысла «Что делать?», Николай Гаврилович написал Ольге Сократовне такие гордые и пророческие строки: «...наша с тобой жизнь принадлежит истории; пройдут сотни лет, а наши имена все еще будут милы людям; и будут вспоминать о нас с благодарностью, когда уже забудут почти всех, кто жил в одно время с нами. Так надобно же нам не уронить себя со стороны бодрости характера перед людьми, которые будут изучать нашу жизнь» .
И Чернышевский не уронил себя ни во время гражданской казни, ни в Нерчинских рудниках, ни в чудовищной вилюйской ссылке. Более чем тремя годами крепости, каторги, ссылки за каждый год работы в «Современнике» мстил царизм своему опасному врагу. Но непреклонной была его воля. Когда в 1874 году посулами близкой свободы власти попытались склонить измученного узника к подаче на «высочайшее имя» просьбы о помиловании, последовал краткий и твердый ответ: «Читал. От подачи прошения отказываюсь. Николай Чернышевский».
«Облегчение» произошло лишь в 1883 году, когда почти им-под Полярного круга Чернышевский был тайно переведен в полупустынное пекло тогдашней Астрахани. В конце июня 1889 года после длительных хлопот семьи Чернышевский переезжает в Саратов. Прекрасной, но короткой была встреча с родными. Здоровье великого борца и мученика было подорвано. 29 октября 1889 года Чернышевского не стало.
Полтора столетия прошло с того дня, как в скромном саратовском домике, на высоком берегу Волги родился великий демократ и писатель. Изменилась жизнь на берегах его любимой реки, круто повернул историю России ветер предсказанной им революционной бури. Уже более трети человечества и дот по пути строительства нового, социалистического мира. Руководствуясь правдой Владимира Ильича Ленина, прогрессивные люди мира знают сегодня, что делать, чтобы спасти и украсить планету Земля. И во всем этом - немалая доля труда, таланта, мужества и поры Николая Чернышевского, который любил людей и хотел им счастья.
Назад .Полезный материал по теме
Были ли прототипы у героев романа? Сам Толстой, когда об этом его спрашивали, отвечал отрицательно. Однако исследователи позднее установили, что образ Ильи Андреевича Ростова писался с учетом семейных преданий о деде писателя. Характер Наташи Ростовой создавался на основе изучения личности свояченицы писателя Татьяны Андреевны Берс (Кузминской).
Позднее, уже много лет спустя после смерти Толстого, Татьяна Андреевна написала интересные воспоминания о своей молодости «Моя жизнь дома и в Ясной Поляне». Эту книгу справедливо называют «мемуарами Наташи Ростовой».
Всего в романе свыше 550 лиц. Без такого количества героев невозможно было решить ту задачу, которую сам Толстой сформулирован следующим образом: «Захватить все», т.е. дать широчайшую панораму русской жизни начала 19 века (сравните с романами «Отцы и дети» Тургенева, «Что делать?» Чернышевского и др.). Сама сфера общения героев в романе исключительно широка. Если мы вспомним Базарова, то в основном он дан в общении с братьями Кирсановыми, Одинцовой. Герои же Толстого, будь то А. Болконский или П. Безухов, даны в общении с десятками людей.
Заглавие романа образно передает его смысл.
«Мир» - это не только мирная жизнь без войны, но и та общность, то единение, к которому должны стремиться люди.
«Война» - не только кровопролитные битвы и сражения, несущие смерть, но и разъединение людей, их вражда. Из названия романа вытекает его основная идея, которую удачно определил Луначарский: «Правда заключается в братстве людей, люди не должны бороться друг с другом. И все действующие лица показывают, как человек подходит или отходит от этой правды».
Заложенная в названии антитеза определяет группировку образов в романе. Одни герои (Болконские, Ростовы, Безухов, Кутузов) - это «люди мира», ненавидящие не только войну в ее прямом смысле, но и ту ложь, лицемерие, эгоизм, которые разъединяют людей. Другие герои (Курагин, Наполеон, Александр I) - «люди войны» (независимо, разумеется, от их личного участия в военных событиях, несущее разъединение, вражду, эгоизм, преступную аморальность).
В романе обилие глав и частей, большинство которых имеют сюжетную законченность. Краткие главы и множество частей позволяют Толстому перемещать повествование во времени и пространстве и благодаря этому уместить в одном романе сотни эпизодов.
Если в романах др. писателей большую роль в композиции образов играли экскурсы в прошлое, своеобразные предыстории персонажей, то герой Толстого предстает всегда в настоящем времени. История их жизни дается вне какой-то временной законченности. Повествование в эпилоге романа обрывается на завязке целого ряда новых конфликтов. П. Безухов оказывается участником тайных декабристских обществ. А Н. Ростов - его политическим антагонистом. По существу, с эпилога можно начинать новый роман об этих героях.
Жанр.
Долго не могли определить жанр «Войны и мира». Известно, что сам Толстой отказывался определить жанр своего создания и возражал против названия его романом. Просто книга - как Библия.
«Что такое «Война и мир»? Это не роман, еще менее поэма, еще менее историческая хроника. «Война и мир» есть то, что хотел и мог выразить автор в той форме, в которой оно выразилось». (Л.Н. Толстой)
Н. Страхов: «... Это не роман вообще, не исторический роман, даже не историческая хроника, это хроника семейная... это быль, и быль семейная».
И.С. Тургенев: оригинальное и многостороннее произведение, «соединяющее в себе эпопею, исторический роман и очерк нравов».
В наше время историки и литературоведы назвали «Войну и мир» «романом-эпопей».
«Романные» признаки: развитие сюжета, в котором есть завязка, развитие действия, кульминация, развязка - для всего повествования и для каждой сюжетной линии в отдельности; взаимодействие среды с характером героя, развитие этого характера.
Признаки эпопеи - тема (эпоха больших исторических событий); идейное содержание - «моральное единение повествователя с народом в его героической деятельности, патриотизм... прославление жизни, оптимизм; сложность композиций; стремление автора к национально-историческому обобщению».
Некоторые литературоведы определяют «Войну и мир» как философско-исторический роман. Но надо помнить, что история и философия в романе - только составные части, Роман создавался не для воссоздания истории, а как книга о жизни всего народа, нации, создавалась художественная правда. Следовательно, это роман-эпопея.