Первый автопортрет 13-летнего Дюрера
Альбрехт Дюрер. Автопортрет
У Альбрехта Дюрера-старшего (1, 2), венгерского переселенца, была в Нюрнберге ювелирная мастерская и 18 дочек и сыновей, из которых выжило четверо. Третий из детей Дюреров, тоже Альбрехт, как и отец, лет с десяти лет проводил весь день в мастерской. По правде говоря, поначалу он только внимательно наблюдал. Смотрел, как разноцветные камни заключаются в оправу, становясь частью перстня или колье; как витой орнамент из листьев и бутонов постепенно, повинуясь резцу отца, опутывает горлышко серебряной вазы, а пузатый позолоченный потир (церковная чаша для принятия причастия) «обрастает» виноградной лозой и гроздьями. К тринадцати годам отец уже поручал Альбрехту-младшему готовить эскизы для тех же колье, венца или чаши. У третьего сына Дюреров оказалась твёрдая рука, прекрасный глазомер и чувство пропорций. Его богобоязненный отец мог поблагодарить небо за то, что у семейного бизнеса намечаются неплохие отдалённые перспективы.
Альбрехт Дюрер. Двойной кубок
Альбрехт Дюрер. Императорская корона
Эскизы ювелирных изделий, сделанные Дюрером уже в зрелом возрасте.
Однажды, взяв привычный для ученика ювелира серебряный карандаш, не допускающий никаких исправлений, 13-летний Альбрехт, сверяясь с отражением в зеркале, изобразил себя. Это оказалось непросто — всё время переводя взгляд с отражения на бумагу и обратно, удерживать неизменными позу и выражение лица. Еще экзотичнее было осознавать, что вот сейчас в мастерской целых три Альбрехта — один в амальгаме зеркала, второй постепенно проступает на бумаге, а третий, сосредоточив все свои духовные силы, пытается сделать так, чтобы первые двое максимально совпали. Он только свой волшебный карандаш не стал изображать — нарисовал лишь хрупкую кисть с вытянутым пальцем, будто указывает на что-то невидимое нам или пытается что-то измерить.
В правом верхнем углу сделана надпись: «Я сам нарисовал себя в зеркале в 1484 году, когда я был еще ребенком. Альбрехт Дюрер» . В Германии конца XV века не приняты были автопортреты. 13-летний Дюрер не мог видеть никаких образцов, как не мог предполагать, что когда-то именно благодаря ему в европейском искусстве утвердится такой жанр — автопортрет. С интересом естествоиспытателя, столь характерным для эпохи Ренессанса, Альбрехт просто фиксировал заинтересовавший его объект — собственное лицо — и не пытался себя украсить, героизировать или принарядить (как станет поступать, повзрослев).
«Это трогательное лицо с по-детски пухлыми щёчками и широко открытыми глазами , — описывает первый автопортрет Дюрера историк искусства Марсель Брион. — Эти выпуклые глаза, похожие на глаза хищной птицы, способные рассматривать солнце, не моргая. Рисунок в этом месте несколько неумелый. Серебряный карандаш, более подходящий для кропотливой точности эскизов золотых дел мастера, резко очерчивает изгиб век, блики глазного яблока. Взгляд сосредоточенный и почти галлюцинирующий, что, возможно, вызвано некоторой неловкостью юного рисовальщика, а возможно, поразительной интуицией, которая уже тогда была отличительной чертой характера маленького Дюрера. Лицо повёрнуто на три четверти, обнаруживая нежный овал полных щек, нос с горбинкой, похожий на клюв. В лице мальчика есть какая-то нерешительность и незавершённость, но нос и глаза свидетельствуют об исключительной индивидуальности автора, уверенного в себе, хозяина своей души и судьбы».
Автопортрет с этюдом руки и подушки и автопортрет с повязкой
Альбрехт Дюрер. Автопортрет с этюдом руки и подушки (лицевая сторона листа)
Альбрехт Дюрер. Шесть этюдов подушек (обратная сторона "Автопортрета с этюдами руки и подушки")
Альбрехт Дюрер. Автопортрет с повязкой
1491
Следующие дошедшие до нас графические автопортреты Альбрехта Дюрера выполнены в 1491—1493-м годах. Их автору чуть-чуть за двадцать. Здесь уже использован не серебряный карандаш, а перо и чернила. А сам Дюрер — больше не подмастерье ювелира, а начинающий художник. Его отец очень жалел о тщетных усилиях, затраченных на обучение Альбрехта «золотых и серебряных дел мастерству», но, видя настойчивость, с какой сын стремится стать художником, отдал его учиться к живописцу и резчику Михаэлю Вольгемуту, после чего Дюрер отправился, как тогда было принято, в творческое путешествие. «Годы странствий», во время которых исполнены эти автопортреты, сделают из него настоящего мастера.
Автопортрет с этюдом руки и подушкой, на первый взгляд, кажется чем-то вроде карикатуры, дружеского шаржа на самого себя. Но, скорее всего, никакого тайного смысла тут нет и это просто графическое упражнение. Дюрер «набивает руку», тренируется создавать с помощью штриховки полноценные трёхмерные объекты и анализировать, как ложатся штрихи, фиксирующие их деформации: на оборотной стороне автопортрета изображены 6 по-разному примятых подушек.
Предметом пристального внимания Дюрера в автопортретах-штудиях, наравне с лицом, становятся руки. Будучи великолепным рисовальщиком, Дюрер считал кисти рук одним из самых значительных и интересных объектов для изучения и изображения. Он никогда не давал руки обобщенно, всегда тщательнейшим образом прорабатывал рельеф кожи, мельчайшие линии и морщинки. Эскиз к одному из дюреровских алтарных образов «Руки молящегося/апостола» (1508), например, знаменит как самостоятельное произведение. Кстати, тонкие кисти с длинными сужающимися кверху пальцами, обладателем которых являлся сам Дюрер, в его время считались признаком высокого духовного совершенства.
В этих двух юношеских портретах искусствоведы прочитывают «озабоченность, взволнованность, неуверенность в себе». В них уже очевидна эмоциональная особенность, которая сохранится и во всех дальнейших автопортретах художника: ни на одном из них он не изобразил себя радостным или хотя бы с тенью с улыбки. Отчасти это было данью живописной традиции (в средневековой живописи никто не смеется), отчасти же отражало характер. Унаследовав от отца неизбывную семейную молчаливость и мрачность, Дюрер всегда оставался сложной, напряженно мыслящей натурой, чуждой удовлетворённости собой: недаром знаменитую гравюру Дюрера «Меланхолия» часто именуют его духовным автопортретом.
Автопортрет с остролистом
Альбрехт Дюрер. Автопортрет с остролистом (Автопортрет с чертополохом)
1493, 56×44 см
Пока Дюрер путешествовал в окрестностях Верхнего Рейна и совершенствовался, знакомясь с известными художниками Германии и зарисовывая виды городов и гор, его отец в Нюрнберге сосватал ему невесту. О сватовстве как свершившемся факте он письмом ставит в известность ничего не подозревавшего сына, находившегося в тот момент в Страсбурге. О девице Агнес Фрай отец не написал Дюреру почти ничего, зато многое рассказал о её родителях: будущий тесть Ганс Фрай, мастер интерьерных фонтанов, вот-вот будет назначен в Большой совет Нюрнберга, а тёща — вообще из патрицианской (хотя и обедневшей) династии Руммель.
Старший Дюрер, сам вышедший из венгерских хлеборобов, очень хотел составить для Альбрехта хорошую партию и потому требовал от сына закончить все его незавершённые дела и возвращаться в Нюрнберг, а тем временем — художник он теперь или кто? — написать и прислать для Агнес собственный портрет, чтобы невеста могла представить, как выглядит суженый, которого до этого ей видеть не доводилось.
Портретом, выполнившим в семейной жизнь Дюрера роль этакого «превью», считают «Автопортрет с остролистом» (1493). Он написан не на дереве, как большинство портретов того времени, а на пергаменте (допускают, что в таком виде портрет было проще пересылать), только в 1840-м году изображение перенесут на холст. Дюреру здесь 22 года. Впервые в автопортрете его задачей оказывается не познать самого себя, а показать себя другим, как бы «предъявить» свои внешность и личность миру. И для Дюрера это оказывается интересным вызовом, на который он откликается с особым художническим азартом. Дюрер изображает самого себя с вызывающей, карнавально-театральной элегантностью: его тонкая белая рубашка перетянута розовово-лиловыми шнурами, рукава верхнего платья украшены прорезами, а экстравагантная красная шляпа больше походит на цветок георгина, нежели на головной убор.
Дюрер сжимает пальцами изящную колючку, о природе и символике которой спорят. В русском языке за картиной закрепилось название «Автопортрет с остролистом», но растение, которое по-русски называется остролист (или падуб) цветёт и выглядит несколько иначе. С точки зрения ботаников, Дюрер держит в руках Eryngium amethystinum — аметистовый синеголовник, его еще называют «голубым чертополохом». По одной из версий, так набожный Дюрер указывает на свой «символ веры» — терновый венец Христа. Другая версия говорит, что в Германии на одном из диалектов название синеголовника — Männer treu («мужская верность»), а значит, Дюрер даёт понять, что не собирается перечить отцу и обещает Агнес быть верным мужем. Надпись на темном фоне My sach die gat / Als es oben schtat переводят как «Мои дела определяются свыше» (есть и рифмованный перевод: «Идёт моё дело, как небо велело» ). Её также можно истолковать как выражение покорности судьбе и родительской воле. Но вот костюм проговаривается: «Я сделаю, как велит отец, но это не помешает мне оставаться собой и двигаться по избранному пути» .
Альбрехт Дюрер. Жена Агнес
Альбрехт Дюрер. Агнес Дюрер
Графические портреты Агнес Дюрер (1495 и 1521 гг.), выполненные её мужем с интервалом в четверть столетия
Альбрехт и Агнес вскоре повенчаются, как того захотели их родители, и проживут вместе долгую жизнь, которую мало кто осмелился бы назвать счастливой: уж слишком разными по натуре оказались две половинки бездетной четы Дюрер. «Между ним и женой, вероятно, никогда не было взаимопонимания , — пишет Галина Матвиевская в монографии „Альбрехт Дюрер — ученый“. — Практичная и расчётливая Агнес была, по-видимому, сильно разочарована тем, что весь уклад её новой жизни совсем не похож на привычный ей по дому отца. Стремясь жить упорядоченной бюргерской жизнью, подчинённой простым и ясным правилам, она энергично поддерживала Дюрера во всех хозяйственных делах, заботилась о материальном благополучии дома, но устремления и идеалы мужа оставались ей чуждыми. Несомненно, ей было нелегко: даже находясь рядом, Дюрер жил своей собственной, непонятной для неё жизнью… Со временем она ожесточилась, сделалась чёрствой и скуповатой, и в их отношения вкралась явная неприязнь» .
«Дюрер великолепный»: автопортрет из Прадо
Альбрехт Дюрер. Автопортрет
1498, 41×52 см. Масло, Дерево
Das malt ich nach meiner gestalt / Ich war sex und zwenzig Jor alt / Albrecht Dürer - «Это я писал с самого себя. Мне было 26 лет. Альбрехт Дюрер» . Между двумя автопортретами — этим и предыдущим — прошло всего пять лет, и это были очень важные годы в биографии Дюрера. В эти пять лет Дюрер не только женился, но и прославился, не только возмужал, но и успел осознать себя большим художником, универсальной личностью, для которой стали тесны рамки родного города, так как теперь Дюреру нужен весь мир. В этом автопортрете из Прадо, в самом взгляде Дюрера, в его спокойной и уверенной позе и в том, как его руки опираются на парапет, ощущается особое, осознанное достоинство.
Дюрер к моменту написания автопортрета недавно вернулся из своего второго путешествия по Италии. На севере Европы он широко известен как великолепный гравёр, чей цикл «Апокалипсис», отпечатанный в типографии его крёстного Антона Кобергера, разошёлся огромными тиражами. В Италии, этой колыбели искусства, Дюрера злостно копируют, и он судится с производителями подделок, отстаивая своё честное имя, а еще доказывает сомневающимся итальянцам, что в живописи он так же великолепен, как и в гравюре, написав картину «Праздник чёток» (её историю мы подробно рассказываем здесь). Новый автопортрет — это своего рода декларация, что Дюрер больше не ремесленник (а в родном Нюрнберге художников всё еще продолжают считать представителями ремесленного сословия) — он художник, а значит, божий избранник.
Это уже самосознание не средневекового мастера, а ренессансного художника. Дюрер не без вызова изображает себя в итальянском наряде, изысканном и дорогом: его присборенная рубаха из белого шелка украшена у ворота золотистым шитьём, широкие черные полосы на шапочке с кистями рифмуются с чёрной контрастной отделкой одежды, коричневая накидка из тяжелой дорогой ткани удерживается на уровне ключиц продетым в люверсы плетёным шнуром. Дюрер обзавёлся щегольской бородкой, от которой, кажется, всё еще пахнет венецианскими духами, а его золотисто-рыжие волосы тщательно завиты, что вызывает у прагматичных соотечественников насмешки. В Нюрнберге жена или мать прятали такие его наряды в сундук: в качестве представителя ремесленного сословия, Дюрер, как пишут биографы, не имел права позволять себе столь вызывающую роскошь. И этим автопортретом он полемически заявляет: художник — не ремесленник, его положение в социальной иерархии гораздо выше. О том же вопиют его прекрасные лайковые перчатки тонкой выделки. «Белые перчатки, тоже привезенные из Италии, — пишет биограф Дюрера Станислав Зарницкий, — скрывают честные руки работника, покрытые ссадинами, порезами, пятнами въевшейся краски» ). Его перчатки — символ его нового статуса. Дорогой костюм по венецианской моде и горный пейзаж за окном (дань уважения наставнику Джованни Беллини) — всё указывает на то, что Дюрер больше не согласен считает себя ремесленником-провинциалом, ограниченным условностями времени и пространства.
Автопортрет в одежде, отделанной мехом («Автопортрет в возрасте 28-ми лет»,
«Автопортрет в шубе»
Альбрехт Дюрер. Автопортрет
1500, 67×49 см. Масло, Дерево
Эту же тенденцию рассматривать художника не как простого ремесленника, а как универсальную личность, Дюрер доводит до логического предела в картине, которая впоследствии станет самым знаменитым из его автопортретов. Вот как его появление описывается биографическом романе «Дюрер» Станислава Зарницкого:
«Старый Дюрер, зайдя как-то в мастерскую сына, увидел картину, только что законченную им. Христа — так показалось золотых дел мастеру, зрение которого окончательно испортилось. Но, всмотревшись пристальнее, увидел он перед собою не Иисуса, а своего Альбрехта. На портрете был одет его сын в богатую меховую шубу. Зябко стягивала ее борта рука с бледными, беспомощными в своей худобе пальцами. Из мрачного фона, словно из небытия, выступало не просто лицо — лик святого. В глазах застыло неземное горе. Мелкими буковками сделана надпись: „Таким нарисовал себя я, Альбрехт Дюрер из Нюрнберга, в возрасте 28 лет вечными красками“».
Впервые Дюрер изображает себя не в трехчетвертном развороте, а строго фронтально — так не принято было писать светские портреты, только святых. Прозрачным «взглядом в вечность», красотой всего своего облика и жестом руки, подобным жесту благословения, он сознательно уподобляет себя Христу. Было ли это особой дерзостью со стороны художника — написать себя в образе Спасителя? Дюрер слыл ревностным христианином и был уверен, что уподобиться Христу для верующего — не только жизненное задание, но и долг. «Из-за христианской веры мы должны подвергаться обидам и опасностям» , — говорил Дюрер.
Некоторые исследователи указывают, что картина написана в 1500-м году, когда человечество в очередной раз ожидало конца света, следовательно, этот автопортрет — своего рода духовное завещание Дюрера.
Автопортрет в образе мертвого Христа?
Альбрехт Дюрер. Мертвый Христос в терновом венце
1503
Мертвый Христос в терновом венцеРисунок Дюрера с запрокинутой головой мёртвого Иисуса некоторые небезосновательно считают автопортетом. Рассказывают, в «возрасте Христа» или около того Дюрер очень сильно заболел и был при смерти. Несколько дней его трясла лихорадка, Дюрер лежал измождённый, с пересохшими губами и запавшими глазами. В тот момент все думали, что набожный художник пошлёт за священником. Но он потребовал принести небольшое зеркало, поставил его себе на грудь и, едва-едва находя силы приподнимать голову, долго всматривался в своё отражение. Это напугало близких Дюрера: возможно, они подумали, что под влиянием болезни он помешался, ибо никому еще не приходило в голову на смертном одре любоваться собою в зеркале. Когда Дюрер поправился, на основании увиденного он сделал этот рисунок. В нижней трети листа мы видим большую монограмму художника — буквы, А и D одна над другой и год — 1503-й (Дюрер родился в 1471-м).
Автопортреты Альбрехта Дюрера, которые известны только на словах
До нас дошли два интереснейших упоминания утраченных автопортретов Дюрера. Оба принадлежат современникам художника. Первый — итальянец Джорджо Вазари, автор знаменитых «Жизнеописаний», а второй — немец, известный в Нюрнберге юрист Кристоф Шейрль, издавший в 1508-м году брошюру «Книжечка в похвалу Германии».
Оба на живых примерах говорят о виртуозности Дюрера, и потому их описания заслуживают внимания, хотя мы и не знаем, о каких именно автопортретах может идти речь.
Вазари рассказывает, как Дюрер, которого он называет «удивительнейший немецкий живописец и гравер на меди, выпускавший прекраснейшие оттиски », прислал своему младшему коллеге Рафаэлю «головной автопортрет, выполненный им гуашью на тончайшей ткани так, что его можно было рассматривать одинаково с обеих сторон, причем блики были без белил и прозрачными, а прочие светлые места изображения были нетронутыми с расчетом на просвечивающую ткань, будучи только едва подкрашены и тронуты цветной акварелью. Вещь эта показалась Рафаэлю поразительной, и потому он послал ему много листов с собственными рисунками, которыми Альбрехт особенно дорожил» .
Случай, описываемый Шейрлем, кажется наивным курьёзом и повествует о Дюрере и его собаке:
«…Однажды, когда он написал при помощи зеркала свой собственный портрет и поставил еще свежую картину на солнце, его собачка, как раз бежавшая мимо, лизнула его, полагая, что она наскочила на своего господина (ибо только собаки, по свидетельству того же Плиния, знают свои имена и узнают своего господина, даже если он появляется совсем неожиданно). И я могу засвидетельствовать, что еще по сей день виднеется след от этого. Как часто, кроме того, пытались служанки стереть старательно написанную им паутину!»
Автопортреты-камео (Дюрер в многофигурных картинах в роли самого себя)
Выполняя автопортреты «соло», Дюрер был новатором. Но иногда он поступал и более традиционно, так, как делали многие из его предшественников и современников — вписывал собственный образ в многофигурные композиции. Поместить себя на алтарной створке или внутри густой толпы «молящихся и предстоящих» было для художников времени Дюрера распространенной практикой.
Альбрехт Дюрер. Праздник четок (Праздник розовых венков)
1506, 162×194.5 см. Масло, Дерево
В правом углу алтарной картины «Праздник четок», написанной по заказу немецкой общины в Венеции, художник изображает себя в пышном одеянии. В руках он держит свиток, где написано, что Альбрехт Дюрер завершил картину в пять месяцев, хотя на самом деле работа над ней продлилась не меньше восьми: Дюреру было важно доказать сомневающимся итальянцам, что в живописи он так же хорош, как и в гравюре.
Альбрехт Дюрер. Алтарь Иова (Алтарь Ябаха). Реконструкция
1504
Алтарь Ябаха (иногда его еще называют «Алтарь Иова»), вероятно, был заказан Дюреру курфюстом Саксонским Фридрихом III для замка в Виттенберге в ознаменование окончания эпидемии чумы 1503 года. Позднее алтарь приобрело кельнское семейство Ябах, до ХVIII века он находился в Кёльне, потом был разделён, а его центральная часть утрачена. Так выглядели ныне разрозненные внешние створки: на левой изображён многострадальный Иов и его жена, а на правой музыканты, которые пришли утешить Иова. Себя Дюрер изобразил в образе барабанщика. В реальности художник интересовался музыкой, пробовал играть на лютне, но есть в этом образе нечто еще более несомненно дюреровское — присущая ему экстравагантность в выборе одежды. Дюрер-барабанщик изображает себя в черной чалме и необычной по крою короткой оранжевой накидке.
Предполагаемые автопортреты Дюрера можно обнаружить в его работах «Мучения десяти тысяч христиан», «Алтарь Геллера» и «Поклонение Троице».
Альбрехт Дюрер. Мученичество десяти тысяч христиан
1508, 99×87 см
Альбрехт Дюрер. Алтарь Геллера (Алтарь Вознесения Марии). Реконструкция
1500-е, 190×260 см. Масло, Темпера, Дерево
Альбрехт Дюрер. Поклонение Святой Троице (Алтарь Ландауэра)
1511, 135×123 см
А вот фрагменты приведенных выше работ с автопортретами Дюрера:
Дюрер обнажённый
Альбрехт Дюрер. Автопортрет в обнаженном виде
1509, 29×15 см. Тушь, Бумага
Немецкий филолог и историк XVI века Иоахим Камерарий Старший для издания книги Дюрера о пропорциях написал очерк жизни и творчества художника. Внешность Дюрера в нём Камерарий описывал так: «Природа наделила его телом, выдающимся своей стройностью и осанкой и вполне соответствующим в нём благородному духу… Он имел выразительное лицо, сверкающие глаза, нос благородной формы,…довольно длинную шею, очень широкую грудь, подтянутый живот, мускулистые бедра, крепкие и стройные голени. Но ты бы сказал, что не видел ничего более изящного, чем его пальцы. Речь его была столь сладостна и остроумна, что ничто так не огорчало его слушателей, как её окончание» .
То, с какой откровенностью Дюрер изображает не чью-нибудь, а собственную наготу, вплоть до ХХ века и аналогичных опытов Люсьена Фрейда, оставалось чем-то беспрецедентным и настолько шокирующим, что во многих изданиях этот поколенный автопортрет Дюрера стыдливо обрезался на уровне пояса.
Однако нужно понимать, что в стратегии Дюрера не входило кого-либо шокировать. Скорее им двигал всё тот же ренессансный интерес естествоиспытателя, который в 13-летнем возрасте заставил будущего художника заинтересоваться собственным лицом и немедленно проверить, сможет ли он «удвоить природу», запечатлев то, что видит, в рисунке. К тому же в Германии времени Дюрера изображение обнажённого тела с натуры представляло серьёзную проблему: в отличие от Италии, где найти натурщиков обоего пола не составляло особого труда и не стоило слишком дорого, у немцев не принято было позировать художникам обнажёнными. И сам Дюрер немало сетовал на то, что вынужден учиться рисовать человеческое тело по произведениям итальянцев (Андреа Мантеньи и других), а Вазари в жизнеописании Маркантонио даже допускает в отношении дюреровского умения изображать обнажённое тело такой вот снисходительно-едкий пассаж:
«…я готов поверить, что Альбрехт, пожалуй, и не сумел бы сделать лучшего, так как, не имея другой возможности, он был вынужден, изображая обнаженное тело, срисовывать своих же учеников, у которых наверняка, как у большинства немцев, были безобразные тела, хотя одетыми люди этих стран и кажутся очень красивыми» .
Если даже с возмущением отвергнуть выпад Вазари насчет безобразия немецких фигур, естественно предположить, что, будучи от природы обладателем прекрасных пропорций, Дюрер активно использовал собственное тело для своих художественных и антропометрических штудий. Вопросы строения человеческого тела и соотношения его частей со временем стали в творчестве и мировоззрении Дюрера одними из главных.
Альбрехт Дюрер. Мужская купальня
В гравюре «Мужская баня» Дюрер находит «легальный» и удачный повод для изображения обнажённой натуры, никоим образом не оскорбляющий общественной нравственности и предупреждающий упрёки со стороны консерваторов или ханжей. Бани — особая гордость немецких городов. Они, как и римские термы, служат местом дружеских встреч и содержательных бесед. Но веди в бане-то никто не находится одетым! На переднем плане гравюры Дюрер изображает своего наставника Михаэля Вольгемута и ближайшего друга Виллибальда Пиркгеймера. Есть здесь и автопортрет Дюрера: его мускулистое тело достаётся флейтисту со второго плана.
Автопортреты Дюрера как «мужа скорбей»
Альбрехт Дюрер. Муж скорбей (Автопортрет)
1522, 40.8×29 см. Карандаш, Бумага
«Я сам нашел у себя седой волос, он вырос у меня от бедности и оттого, что я столько страдаю. Мне кажется, я рожден для того, чтобы иметь неприятности» . Приведённые слова — цитата из письма Дюрера другу и, быть может, самое интимное выражение того, что он думает о собственной жизни.
Этот поздний автопортрет парадоксально соединяет две установки более ранних автопортретов: использовать свое обнажённое тело в качестве натуры и определённым образом отождествлять себя с Христом. Рисуя своё уже немолодое тело и тронутое старением лицо, фиксируя, как мышцы и кожа постепенно становятся дряблыми, образуя складки кожи там, где их не было еще вчера, фиксируя происходящие изменения с трезвой объективностью, Дюрер одновременно оформляет этот автопортрет в соответствии с иконографическим типом «мужа скорбей». Этим определением, идущим еще из ветхозаветной «Книги Исайи», обозначали мучимого Христа — в терновом венце, полураздетого, избитого, оплёванного, с кровавой раной под рёбрами (1, 2).
Альбрехт Дюрер. Автопортрет
1521
А этот автопортерт — не картина и не гравюра, а визуализация диагноза из письма, написанного Дюрером доктору, у которого хотел получить консультацию. Вверху сделано пояснение: «Там, где жёлтое пятно и куда указывает мой палец, там у меня болит».
Бедность, болезни, тяжбы с заказчиками и арест любимых учеников, обвинённых в безбожии, отказ властей Нюрнберга выплачивать художнику ежегодное содержание, назначенное покойным императором Максимилианом, отсутствие понимания в семье — последние годы Дюрера были нелегки и исполнены печали. Предприняв далёкое путешествие, чтобы увидеть выбросившегося на берег кита, 50-летний Дюрер заболеет малярией, от последствий которой не сможет оправиться до смерти. Тяжёлая болезнь (возможно, опухоль поджелудочной железы) привела к тому, что, по словам Виллибальда Пиркгеймера, Дюрер высох, «как пучок соломы». А когда его похоронят (без особых почестей — нюрнбергский ремесленник не имел на них права), спохватившиеся неразумные почитатели гения настоят на эксгумации, чтобы снять с него посмертную маску. А его знаменитые волнистые локоны срежут и разберут на память. Как будто памяти о нём нужны эти подпорки из его смертной плоти, в то время как Дюрер оставил бессмертные свидетельства о себе — гравюры, картины, книги, наконец, автопортреты.
Описание некоторых известных портретов мастера.
Портреты Дюрера
Один из величайших мастеров портрета в истории мировой живописи, Дюрер часто и охотно обращался к этому жанру. Особенно большое число портретных изображений он создал в поздний период творчества, когда был известным и всеми признанным живописцем. Так, только за один год пребывания в Нидерландах Дюрер выполнил свыше 100 портретов. По-видимому, объяснение этому следует искать в том, что портрет - как правило, заказной - всегда служил художникам одним из эффективнейших средств упрочения своего положения в обществе, и Дюрер, неизменно заботившийся о своей известности и общественном статусе, не составлял исключения. С другой стороны, обширное присутствие портретных изображений в позднем творчестве художника - свидетельство неустанного и, как правило, доброжелательного интереса Дюрера к окружавшим его людям, чей внешний облик и манеры он никогда не прекращал изучать со всем характерным для него вниманием.
Среди моделей художника мы находим влиятельных придворных, богатых купцов, ученых-гуманистов, чьи писания могли содействовать распространению славы немецкого мастера далеко за пределами Германии, и самого Максимилиана I, могущественного императора Священной Римской империи.
Формула дюреровской портретной композиции во всех работах очень схожа: чаще всего, художник изображает человека по грудь, поворачивая его от зрителя на 45 градусов. Фон картины нейтрален, не обращает на себя излишнего внимания. Взгляд героя картины может быть направлен как на зрителя, так и в сторону.
С точки зрения изобразительной стилистики работы Дюрера стали точкой схождения вместе двух традиций портретной живописи Возрождения, корни которых идут из нидерландского и итальянского искусства, основы которых заложили Ван Эйк, Мантенья и Джованни Беллини . Из первой он использует комплекс художественных методов изображения лица и фигуры, трактованных детализировано, из второй - специфическое понимание образа человека, показанного как деятельная и честолюбивая личность, отмеченная яркой эмоциональностью внутренней жизни.
Портрет Бернарда Фон Рестена
1521. Картинная галерея, Дрезден
О герое знаменитого портрета Дюрера практически ничего не известно, но - и в этом состоит главная тайна волшебного искусства дюреровской «портретописи» - интенсивность духовной жизни показанного человека, как и редкая непосредственность отображения внешнего облика, заставляют зрителя воспринимать его как хорошо знакомую личность.
1526. Государственные музеи, Берлин
Изображение хорошего и близкого друга Дюрера, члена Городского совета Нюрнберга Иеронима Хольцшуэра - один из самых качественных и мастерских портретов художника. Пугающий и настороженный взгляд прожигающих зрителя глаз модели сразу привлекает к себе внимание, завораживая силой внутренней экспрессии, которой обладает этот образ. В трактовке живописной поверхности портрета Дюрер идет по следам своих предшественников, нидерландских мастеров XV века, умевших с немыслимой степенью детализации воспроизводить все особенности внешнего облика модели. Как и они, художник с поразительным искусством прописывает буквально каждый волос бороды и шевелюры своего героя, в зрачке которого можно разглядеть микроскопическое отражение оконного переплета в мастерской художника. Однако сила духовной жизни этого человека, проявляющей себя в энергичном развороте торса и направленном в противоположную сторону решительном и смелом взгляде, заставляет вспомнить о героических интонациях в портретах работы мастеров итальянского Возрождения, о том, как были показаны люди в произведениях Мантеньи и Рафаэля .
1524. Гравюра на меди
Портрет своего хорошего друга Дюрер писал не раз: в коллекции живописца имеются, как портреты, выполненные краской, так и множество гравюр. Можно встретить и сюжетные изображения, где в образе разнообразных героев без труда угадывается характерный облик нашего героя, легко узнаваемого благодаря неестественной кривизне носа и толстому лицу. Однако, при рассмотрении этой гравюры, создается ощущение, что Дюрер хотел создать не простой портрет, который в общих чертах будет напоминать другим о его друге. Он тщательно прописал каждую деталь внешности, ведь в них и есть индивидуальность героя.
1528. Музей истории искусства, Вена
В этом - по вероятности, последнем - портрете работы Дюрера изображен алхимик и приверженец оккультизма, с которым Пиркгеймер связывал свое глубокое личное горе. Иоанн Клебергер появился в городе внезапно в разгар жесточайших споров о Реформации. Вскоре он женился на недавно овдовевшей дочери Пиркгеймера Фелиции, а потом неожиданно исчез. Через некоторое время Фелиция умерла, и молва еще долго приписывала Клебергеру отравление молодой женщины каким-либо медленно действующим ядом.
Портреты Дюрера обновлено: Сентябрь 15, 2017 автором: Глеб
А́льбрехт Дю́рер (нем. Albrecht Dürer, 21 мая 1471, Нюрнберг - 6 апреля 1528, Нюрнберг) - немецкий живописец и график, один из величайших мастеров западноевропейского Ренессанса. Признан крупнейшим европейским мастером ксилографии, поднявшим её на уровень настоящего искусства. Первый теоретик искусства среди североевропейских художников, автор практического руководства по изобразительному и декоративно-прикладному искусству на немецком языке, пропагандировавший необходимость разностороннего развития художников. Основоположник сравнительной антропометрии. Первый из европейских художников, написавший автобиографию.
Биография Альбрехта Дюрера
Будущий художник родился 21 мая 1471 года в Нюрнберге, в семье ювелира Альбрехта Дюрера, прибывшего в этот немецкий город из Венгрии в середине XV века, и Барбары Хольпер. У Дюреров было восемнадцать детей, некоторые, как писал сам Дюрер Младший, умерли «в юности, другие, когда выросли». В 1524 году из детей Дюреров были живы только трое - Альбрехт, Ханс и Эндрес.
Будущий художник был третьим ребёнком и вторым сыном в семье. Его отец, Альбрехт Дюрер Старший, свою венгерскую фамилию Айтоши (венг. Ajtósi, от названия села Айтош, от слова ajtó - «дверь».) буквально перевёл на немецкий как Türer; впоследствии она трансформировалась под влиянием франкского произношения и стала писаться Dürer. О своей матери Альбрехт Дюрер Младший вспоминал как о благочестивой женщине, прожившей нелёгкую жизнь. Возможно, ослабленная частыми беременностями, она много болела. Крёстным отцом Дюрера стал известный немецкий издатель Антон Кобергер.
Некоторое время Дюреры снимали половину дома (рядом с городским центральным рынком) у юриста и дипломата Иоганна Пиркгеймера. Отсюда близкое знакомство двух семей, принадлежащих к разным городским сословиям: патрициев Пиркгеймеров и ремесленников Дюреров. С сыном Иоганна, Виллибальдом, одним из самых просвещённых людей Германии, Дюрер Младший дружил всю свою жизнь. Благодаря ему художник позднее вошёл в круг гуманистов Нюрнберга, лидером которых был Пиркгеймер, и стал там своим человеком.
C 1477 года Альбрехт посещал латинскую школу. Поначалу отец привлекал сына к работе в ювелирной мастерской. Однако Альбрехт пожелал заниматься живописью. Старший Дюрер, несмотря на сожаление о потраченном на обучение сына времени, уступил его просьбам, и в возрасте 15 лет Альбрехт был направлен в мастерскую ведущего нюрнбергского художника того времени Михаэля Вольгемута. Об этом рассказал сам Дюрер в «Семейной хронике», созданной им в конце жизни, одной из первых автобиографий в истории западноевропейского искусства.
У Вольгемута Дюрер освоил не только живопись, но и гравирование по дереву. Вольгемут вместе со своим пасынком Вильгельмом Плейденвурфом выполнял гравюры для «Книги хроник» Хартмана Шеделя. В работе над самой иллюстрированной книгой XV века, какой считают специалисты «Книгу хроник», Вольгемуту помогали его ученики. Одна из гравюр для этого издания, «Танец смерти», приписывается Альбрехту Дюреру.
Творчество Альтдорфера
Живопись
С детства мечтавший заниматься живописью, Альбрехт настоял на том, чтобы отец отдал его в обучение художнику. После первого путешествия в Италию он ещё не вполне воспринял достижения итальянских мастеров, но в его работах уже чувствуется художник, который мыслит нестандартно, всегда готов к поиску. Звание мастера (а с ним и право открыть собственную мастерскую) Дюрер получил, вероятно, выполнив росписи на «греческий манер» в доме нюрнбергского горожанина Зебальда Шрейера. На молодого художника обратил внимание Фридрих Мудрый, поручивший ему, кроме прочего, написать свой портрет. Вслед за курфюрстом Саксонским иметь свои изображения пожелали и нюрнбергские патриции - на рубеже веков Дюрер много работал в портретном жанре. Здесь Дюрер продолжал традицию, сложившуюся в живописи Северной Европы: модель представляется в трёхчетвертном развороте на фоне пейзажа, все детали изображены очень тщательно и реалистично.
После выхода в свет «Апокалипсиса» Дюрер прославился в Европе как мастер гравюры, и лишь во время второго пребывания в Италии получил за рубежом признание как живописец. В 1505 году Якоб Вимпфелинг в своей «Немецкой истории» писал, что картины Дюрера ценятся в Италии «…столь же высоко, как картины Паррасия и Апеллеса». Работы, выполненные после поездки в Венецию, демонстрируют успехи Дюрера в решении задач изображения тела человека, в том числе обнажённого, сложных ракурсов, персонажей в движении. Исчезает свойственная его ранним произведениям готическая угловатость. Художник сделал ставку на исполнение амбициозных живописных проектов, принимая заказы на многофигурные алтарные образы. Произведения 1507-1511 годов отличаются уравновешенностью композиции, строгой симметрией, «некоторой рассудочностью», суховатостью манеры изображения. В отличие от своих венецианских работ, Дюрер не стремился передать эффекты световоздушной среды, работал с локальными цветами, возможно, уступая консервативным вкусам заказчиков. Принятый императором Максимилианом на службу, он получил некоторую материальную независимость и, оставив на время живопись, обратился к научным исследованиям и гравюрным работам.
Автопортреты
С именем Дюрера связано становление североевропейского автопортрета как самостоятельного жанра. Один из лучших портретистов своего времени, он высоко ставил живопись за то, что она позволяла сохранить образ конкретного человека для будущих поколений. Биографы отмечают, что, обладая привлекательной внешностью, Дюрер особенно любил изображать себя в молодости и воспроизводил свой облик не без «тщеславного желания понравиться зрителю». Живописный автопортрет для Дюрера - средство подчеркнуть свой статус и веха, отмечающая определённый этап его жизни. Здесь он предстаёт человеком, стоящим по интеллектуальному и духовному развитию выше того уровня, который был определён его сословным положением, что было нехарактерно для автопортретов художников той эпохи. Кроме того, он ещё раз утверждал высокую значимость изобразительного искусства (несправедливо, как он считал, исключённого из числа «семи свободных искусств») в то время, когда в Германии оно ещё причислялось к ремеслу.
Рисунки
Сохранилось около тысячи (Джулия Бартрум говорит о 970) рисунков Дюрера: пейзажи, портреты, зарисовки людей, животных и растений. Свидетельством того, как бережно относился художник к рисунку, является тот факт, что сохранились даже его ученические работы. Графическое наследие Дюрера, одно из крупнейших в истории европейского искусства, по объёму и значению стоит в одном ряду с графикой да Винчи и Рембрандта. Свободный от произвола заказчика и своего стремления к абсолюту, вносившего долю холодности в его живописные произведения, художник наиболее полно раскрывался как творец именно в рисунке.
Дюрер неустанно упражнялся в компоновке, обобщении частностей, построении пространства. Его анималистические и ботанические рисунки отличает высокое мастерство исполнения, наблюдательность, верность передачи природных форм, свойственные учёному-натуралисту. Большая их часть тщательно проработана и представляет собой законченные произведения, тем не менее, по обычаю художников того времени, они служили вспомогательным материалом: все свои штудии Дюрер использовал в гравюрах и картинах, неоднократно повторяя мотивы графических работ в крупных произведениях. В то же время ещё Г. Вёльфлин отмечал, что Дюрер почти ничего не перенёс из подлинно новаторских находок, сделанных им в пейзажной акварели, в свои живописные работы.
Графика Дюрера выполнена различными материалами, часто он использовал их в комбинации. Он стал одним из первых немецких художников, работавших кистью белилами по цветной бумаге, популяризировав эту итальянскую традицию.
Библиография
- Бартрум Д. Дюрер / Пер. с англ. - М.: Ниола-Пресс, 2010. - 96 с. - (Из собрания Британского музея). - 3000 экз. - ISBN 978-5-366-00421-3.
- Бенуа А. История живописи всех времён и народов. - СПб.: Издательский Дом «Нева», 2002. - Т. 1. - С. 297-314. - 544 с. - ISBN 5-7654-1889-9.
- Бергер Я. Дюрер. - М.: Арт-Родник, 2008. - 96 с. - 3000 экз. - ISBN 978-5-88896-097-4.
- Альбрехт Дюрер. Гравюры / Пред. А. Боре, прим. А. Боре и С. Бон, пер. с фр. А. Золотовой. - М.: ООО «Магма», 2008. - 560 с. - 2000 экз. - ISBN 978-593428-054-4.
- Брион М. Дюрер. - М.: Молодая гвардия, 2006. - (Жизнь замечательных людей).
- Дзуффи С. Большой атлас живописи. Изобразительное искусство 1000 лет / Научный редактор С. И. Козлова. - М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2002. - С. 106-107. - ISBN 5-224-03922-3.
- Дурус А. Еретик Альбрехт Дюрер и три «безбожных художника» // Искусство: журнал. - 1937. - № 1.
- Зарницкий С. Дюрер. - М.: Молодая гвардия, 1984. - (Жизнь замечательных людей).
- Немировский Е. Мир книги. С древнейших времён до начала XX века / Рецензенты А. А. Говоров, Е. А. Динерштейн, В. Г. Утков. - М.: Книга, 1986. - 50 000 экз.
- Львов С. Альбрехт Дюрер. - М.: Искусство, 1984. - (Жизнь в искусстве).
- Либман М. Дюрер и его эпоха. - М.: Искусство, 1972.
- Королёва А. Дюрер. - М.: Олма Пресс, 2007. - 128 с. - (Галерея гениев). - ISBN 5-373-00880-X.
- Матвиевская Г. Альбрехт Дюрер - учёный. 1471-1528 / Отв. ред. канд. физ.-мат. наук Ю. А. Белый; Рецензенты: акад. АН УзССР В. П. Щеглов, д-р физ.-мат. наук Б. А.
- Розенфельд; Академия наук СССР. - М.: Наука, 1987. - 240, с. - (Научно-биографическая литература). - 34 000 экз. (в пер.)
- Невежина В. Нюрнбергские граверы XVI в. - М., 1929.
- Нессельштраус Ц. Литературное наследие Дюрера // Дюрер А. Трактаты. Дневники. Письма / Перевод Нессельштраус Ц.. - М.: Искусство, 1957. - Т. 1.
- Нессельштраус Ц. Рисунки Дюрера. - М.: Искусство, 1966. - 160 с. - 12 000 экз.
- Нессельштраус Ц. Дюрер. - М.: Искусство, 1961.
- Норберт В. Дюрер. - М.: Арт-Родник, 2008. - 96 с. - 3000 экз. - ISBN 978-5-9794-0107-2.
- Сидоров А. Дюрер. - Изогиз, 1937.
- Черниенко И. Германия на рубеже XV-XVI веков: эпоха и её видение в творчестве Альбрехта Дюрера: автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук: 07.00.03. - Пермь, 2004.
Альбрехт Дюрер — знаменитый немецкий художник , живописец, график, гравер. Родился в 1471 г. в Нюрнберге — умер в 1528 г. Является признанным во всём мире художником, мастером ксилографии и величайшим мастером западноевропейского Ренессанса. Этот художник является одним из самых загадочных художников с необычным взглядом на искусство и мировоззрением. Исследуя его творчество, можно видеть, что Дюрер был приверженцем итальянского Ренессанса и вкладывал в свои работы немало средневекового мистицизма. Кроме религиозных, мифических и мистических картин, он занимался портретами и автопортретами. Особое место в его искусстве можно уделить гравюрам, с которыми можно ознакомиться в публикации .
Живописи Альбрехт Дюрер учился сначала у собственного отца, затем у живописца из его родного города Михаэля Вольгемута. Для того, что бы получить Звание Мастера, он пустился в годы странствий, что было необходимым условием. За четыре года он посетил Базель, Кольмар и Страсбург, где учился тонкостям изобразительного искусства и совершенствовал свои знания. Во время путешествия в Италию он создал свои первые серьёзные картины — серия пейзажей. Здесь уже чувствуется рука профессионального художника — ясность композиции, чётко продуманный план, ровное настроение. В этих работах уже видна рука и своеобразный почерк Дюрера. Стоит сказать и о том, что Дюрер первым в Германии стал изучать обнажённую натуру. Он часто прибегает к изображению идеальных пропорций, что он и показал на картине «Адам и Ева».
В 1495 году Альбрехт Дюрер создал собственную мастерскую, и это послужило началом его самостоятельной и независимой работы. Ему помогали некоторые художники и граверы: Антон Кобергер, Ханс Шойфелайн, Ханс фон Кульмбах и Ханс Бальдунг Грин. В Нидерландах великий художник стал жертвой неизвестной болезни. Эта болезнь мучила его до конца жизни. С этим связана одна история: неизвестная болезнь сопровождалась увеличением селезёнки, так вот, когда он послал письмо доктору с описанием симптомов, то вложил рисунок самого себя, где он указывал на селезёнку и подписал » Там, где жёлтое пятно и на что я указываю пальцем, там у меня болит «. Прямо перед смертью Дюрер готовил к публикации свой трактат о пропорциях для художников, но 6 апреля 1528 г. скончался и был похоронен на кладбище Иоанна в Нюрнберге, где его могила находится и по сей день.
Если вы хотите использовать в оформлении интерьера лучшие технологии и достижения цивилизации, то естественным выбором для вас должны стать раздвижные стеклянные двери . Компания Stekloprofil в СПб предлагает продукцию самого высокого качества.
Ecce Homo (Сын человеческий)
Автопортрет Дюрера в зрелые годы
Адам и Ева
Алтарь Паумгартнера
10.04.2017 в 17:26 · Pavlofox · 17 840
Самые известные картины Альбрехта Дюрера
Альбрехт Дюрер родился в многодетной семье ювелира, у него было семнадцать братьев и сестер. В XV веке профессия ювелира считалось весьма почтительной, поэтому отец старался обучить своих детей ремеслу, которым он занимался. Но талант Альбрехта к художеству проявился довольно в раннем возрасте, и отец не стал его отговаривать, наоборот, в возрасте 15 лет направил сына к известному Нюренбергскому мастеру Михаэлю Вольгемуту. После 4 лет обучения у мастера, Дюрер отправился путешествовать и тогда же написал свою первую самостоятельную картину «Портрет отца». Во время путешествия он оттачивал свое мастерство у разных мастеров в разных городах. Рассмотрим самые известные картины Альбрехта Дюрера , признанные мировым сообществом.
10.
Эта картина Дюрера вызвала много осуждений, как у современников художника, так и у современных критиков живописи. Все дело в позе, в которой нарисовал себя автор и скрытом посыле, передающемся через детали. Во времена художника в анфас или близко к этому можно было рисовать только святых. Остролист в руке художника посыл к терновому венцу, который был возложен на голову Христа при распятии. Надпись в верхней части холста гласит «Мои дела определяются сверху», это отсылка к преданности автора Богу, и что все достижения его, на данном этапе жизни с благословения господня. Данная картина, хранящаяся в Лувре, оценивается как, внесшая определенные изменения в людское мировоззрение.
9.
С возрастом Дюрер пошел еще дальше в отражении своих переживаний на холсте. За эту его наглость современники жестоко критиковали художника. На этом холсте он написал свой автопортрет в анфас. Тогда как даже более признанные современники не могли позволить себе такой дерзости. На портрете автор смотрит строго перед собой и держит руку на середине груди, что характерно для отражений Христа. Недоброжелатели нашли на картине Дюрера все сходства и упрекали его в сравнении себя с Христом. Рассматривая картину, кто-то может согласиться с критиками, а кто-то разглядеть, что-то больше. На картине отсутствуют привлекающие к себе внимание объекты, что заставляет созерцателя сосредоточиться на образе человека. Те, кто видел картину, рассматривают гамму чувств на лице и образе изображенного человека.
8.
Портрет, нарисованный в 1505 году, считается венециански направленным произведением Дюрера. Именно в этот период он во второй раз пребывал в Венеции и оттачивал мастерство у Джованни Беллини, с которым в итоге сдружился. Кто изображен на портрете не известно некоторые предполагают, что это венецианская куртизанка. Так как нет сведений о браке художника, других версий о персоне того, кто позировал нет. Картина хранится художественно-историческом музее Вены.
7.
Картина написана по заказу покровителя Дюрера для церкви Всех Святых в Виттенберге. Из-за нахождения в церкви мощей некоторых мучеников из этих десяти тысяч. Религиозная история знакомая многим верующим, об избиении христианских воинов на горе Арарат отражена во всех деталях. В центре композиции автор нарисовал себя с флажком, на котором написал время написания и автора картины. Рядом с ним нарисован друг Дюрера гуманист Конрад Цельтис, который умер, не дождавшись окончания картины.
6.
Самая узнаваемая картина Дюрера была написана для Сан-Бартоломейской церкви в Италии. Художник в течение нескольких лет писал эту картину. Картина насыщена яркими красками, так как такая тенденция становилась популярной в ту пору. Названа картина так из-за отраженного в ней сюжета, доминиканских монахов, использовавших в своих молитвах четки. В центре картины Дева Мария с младенцем Христом на руках. В окружении, молящиеся, среди которых папа Юлиан второй и император Максимилиан первый. Младенец – Иисус раздает всем венки роз. Доминиканские монахи использовали четки строго белого и красного цветов. Белые символизируют радость Богородицы, красные кровь Христа при распятии.
5.
Еще одна очень известная картина Дюрера была много раз скопирована, напечатана на открытках, марках и даже монетах. История картины поражает своей символичностью. На холсте изображена, не просто рука набожного человека, а родного брата Дюрера. Еще в детстве братья договорились заниматься живописью по очереди, так как известность и богатство от этого ремесла приходит не сразу и не всем, один из братьев должен был обеспечивать существование другого. Первым за живопись взялся Альбрехт, и когда пришла очередь брата его руки уже отвыкли от живописи, он не мог писать. Но брат Альбрехта был набожным и смиренным человеком, он не огорчился на брата. Эти руки и отражены в картине.
4.
Своего покровителя Дюрер изображал несколько раз на разных картинах, а вот портрет Максимилиана первого стал одной из известных на весь мир картин. Император изображен, как и полагается монархам, богатые одеяния, надменный взгляд, от картины так и веет высокомерием. Как и в других картинах художника присутствует своеобразный символ. Император держит в руке гранат, символ изобилия и бессмертия. Намек на то, что именно он обеспечивает народу достаток и плодородие. Виднеющиеся на очищенном кусочке граната зерна символ многогранности личности императора.
3.
Это гравюра Дюрера символизирует путь человека по жизни. Облаченный в доспехи рыцарь это, человек, защищенный свой верой от искушений. Идущая рядом смерть изображена с песочными часами в руках, указывающая на итог в конце отведенного времени. Дьявол идет позади рыцаря, изображенный в виде какого-то жалкого существа, однако готового при малейшей возможности накинуться на него. Вся сводится к вечной борьбе добра со злом, силы духа перед искушениями.
2.
Самая знаменитая гравюра Дюрера из его 15 работ на тему Библейского апокалипсиса. Четыре всадника это Победитель, Война, Голод и Смерть. Следующий за ними ад, на гравюре изображен в виде зверя с раскрытой пастью. Как и в сказании, всадники несутся, сметая на своем пути всех, и бедных и богатых, и царей и простой люд. Ссылка на то что каждый получить по заслугам, и за грехи ответят все.
1.
Картина написана в период возвращения Дюрера из Италии. В картине переплетаются германское внимание к деталям и красочность, яркость красок свойственная итальянскому ренессансу. Внимание к линиям, механическим тонкостям и мелочам делает отсылку на эскизные работы Леонардо Да Винчи. В этой известной на вес мир картине, довольно детально описанная в Библейских сказаниях сцена, в красках перенесенная на холст, оставляет впечатление, что именно так оно и происходило.
Что ещё посмотреть:
