Жена профессора минералогии и геологии СПб университета, известного русского почвоведа; Член Общества вспомоществования окончившим Петербургские высшие женские (Бестужевские) курсы. Мать - АЛЕКСАНДРА ИВАНОВНА СИНКЛЕР (пережила свою дочь).
Анна Егоровна девушкой начала трудовую жизнь. Она вела занятия в небольшом частном женском пансионе, которым впоследствии стала руководить. Эта хрупкая на вид молодая женщина с обаятельной внешностью обладала редкой выдержкой и самоотверженностью. Познакомилась она со своим будущим мужем в 1880 г., когда тот преподавал в пансионе космографию и физическую географию. Анна Егоровна к тому времени была уже начальницей пансиона, очень обаятельной, деятельной и прекрасно образованной. Со временем Анна Егоровна приобрела естественнонаучные знания и помогала мужу в его работе. Умерла она 2 февраля 1897 г. от рака и была похоронена на Смоленском евангелическом кладбище, участок 7 (постамент из голубого мрамора, крест с надгробия был похищен в 1989 г., но восстановлен в 2008 г. Её муж Докучаев В.В. очень сильно переживал смерть жены, пережил её всего на 6 лет, умер в 1903 г. и был похоронен рядом с ней.
Докучаева Анна Егоровна , рождённая Синклер , родилась 10 ноября 1846 г., умерла 2 февраля 1897 г. "Моей незабвенной дочери" (надпись на надгробии) (Смоленское евангелическое кладбище) (Петербургский некрополь, том 2, СПб, 1912 г., стр. 67).
Супруга Стросс-Кана: “Я не страдаю от репутации женолюба, которой пользуется мой муж. Я даже горжусь этим”
Чтобы вытащить мужа из тюрьмы, она заплатила миллион долларов. Когда суду этого показалось мало, она внесла дополнительный залог в размере пяти миллионов. На время судебного процесса и подготовки к нему она сняла мужу квартиру в фешенебельном районе Нью-Йорка за 50 тысяч в месяц. Чтобы никто даже пальцем не посмел тронуть ее супруга, она наняла ему двухметровых телохранителей за $200 тысяч. О самом деле она говорит так: “Я ни на одну секунду не верю обвинениям в сексуальном насилии, предъявляемом моему мужу”. Кто эта щедрая, верная и верящая женщина? Как вы, наверное, уже догадались, речь идет о супруге бывшего главы Международного валютного фонда Доминика Стросс-Кана (для краткости — ДСК).
Идеальную жену (без намека на Оскара Уайльда) зовут Энн Синклер. Она была более богатой и более знаменитой, чем ДСК, когда в ноябре 1991 года вышла замуж за него. Ее каштановые волосы и синие глаза доминировали на телеэкране в самом популярном французском ток-шоу “7/7”. В течение нескольких лет Синклер взяла интервью у пятисот знаменитостей. Среди них были президенты Миттеран, Горбачев, Клинтон, а также Хиллари Клинтон, Ив Монтан, Мадонна и многие другие сильные и популярные мира сего. Каждое воскресенье более двенадцати миллионов французов усаживались перед телеэкранами, чтобы смотреть ее шоу.
Брак с ДСК, по общему мнению, был браком по любви. До этого ДСК был дважды женат и имел четырех детей. Энн была замужем один раз и имела двух детей. Люди, имеющие за спиной такие таборы, соединяются узами Гименея лишь по велению стрел Купидона.
Энн Синклер родилась в Нью-Йорке, куда ее семья эмигрировала из Франции, спасаясь от нацистов. Фамилию Синклер Энн взяла по кодовому имени своего отца, участвовавшего во французском Сопротивлении. Бракосочетание Энн и ДСК состоялось в парижской ратуше в зале с бюстом Марианны — символа Франции, ее свободы и республиканизма. Моделью скульптору послужила… Энн Синклер! Вот почему ее лицо мелькало не только на телеэкранах страны, но и во всех городских ратушах Франции.
Они встретились впервые в 1989 году. Она в качестве интервьюера, он в качестве интервьюируемого. “Она была покорена его интеллектом и шармом”, — пишет автор биографии ДСК Мишель Тобмен. Когда в 1997 году ДСК стал министром финансов Франции, Энн после 13 лет работы на телевидении сошла с экрана, чтобы избежать “конфликта интересов”. Однако она продолжала оставаться заместителем директора канала ТF-1 и гендиректором его интернет-филиала. Подытоживая свой 13-летний опыт общения с политиками и политиканами, Энн говорила: “После этого власть уже не гипнотизирует тебя”. Но вот ДСК гипнотизировал. Она была той самой “шерше ля фам” за спиной, которая питала его политические амбиции. А ее огромное состояние, доставшееся ей в наследство от деда — знаменитого арт-дилера Поля Розенберга, — подпитывало их и делала сладкой жизнь супругов. У них были две “экстраординарные”, по определению “Нью-Йорк таймс”, квартиры в Париже, дом в Вашингтоне стоимостью в четыре миллиона долларов и вилла в Марракеше.
Но все эти квартиры, дома и виллы были лишь временными местами жилья, ибо главной целью амбициозной четы был Елисейский дворец — резиденция президентов Франции. Энн щедро оплачивала политических советников, пресс-агентов, интернетовские сайты, готовя победу мужа на предстоящих президентских выборах. Ею двигали не только любовь и честолюбие, но и принципы. Как писала парижская газета “Монд”, “Синклер всегда пыталась доказать, что после 75 лет, отделяющих нас от Леона Блюма, французы способны избрать главой Франции еврея. В ее глазах это было бы мощной местью истории”. Но ее многолетний друг Алан Дюамель говорит, что Энн “очень боялась” президентской кампании, ибо она потребовала бы от нее слома уклада жизни. А сам ДСК рассматривал свою религию не как вопрос принципа, а как практическую составную избирательной борьбы. ДСК полушутливо-полусерьезно говорил о своих трех препятствиях на пути к Елисейскому дворцу: “Я богат, я еврей и я люблю женщин”. Коротко и ясно!
ДСК и Энн однолетки. Им обоим по 62 года. Настоящие имя и фамилия Энн Синклер Энн-Элиз Швартц. Ее отец Иосиф-Роберт Швартц официально взял свою военную кличку Синклер уже как легальную фамилию в 1949 году. Мать Энн — Мишелин-Нанетт Розенберг, дочь арт-дилера, позировала самому Пабло Пикассо, который называл ее ласково Мишу. Розенберг, который поддерживал Пикассо с самого начала его карьеры, оставил своим наследникам коллекцию картин великих мастеров кисти, ценность которых выражается в сотнях миллионов долларов. (Для примера: в 2007 году они продали картину Матисса на аукционе “Кристис” за 33,6 миллиона долларов.) Госпожа Синклер — член совета директоров музея Пикассо в Париже и пишет сейчас книгу о своем знаменитом дяде-коллекционере. За ее плечами Институт политических исследований и Парижский университет. Свою журналистскую карьеру она начала на радиостанции “Европа-1”.
Знаменитый летописец холокоста Элайя Вайзель дружил с Энн и ее первым мужем, венгерским журналистом Иваном Леван, которого мать привезла во Францию еще ребенком. Мать депортировали, а затем убили нацисты. Ивана спрятали друзья семьи — французы. Своего первенца Энн и Иван назвали Элайя в честь Вайзеля. По словам Вайзеля, “Энн очаровательна, умна и знаменита в лучшем смысле этого слова. Она как комбинация Чарли Роуза и Барбары Уолтерс”. (Знаменитые ведущие ток-шоу на американском ТВ. Роуз — серьезный, Уолтерс — светская. — М.С. )
Но даже такая “комбинация” была не подготовлена к тому, что произошло с ДСК в Нью-Йорке. Энн находилась в Париже, где ожидала рождения своего первого внука. Как писал журнал “Пари-Матч”, ДСК позвонил ей в 11 часов вечера, или в 5 вечера по нью-йоркскому времени, как только полицейские сняли его с рейса “Эр Франс” Нью-Йорк — Париж. Она смертельно побледнела, когда ДСК сказал ей, что “проблема приняла серьезный характер”.
С тех пор жизнь Энн, пишут газеты, “превратилась в сущий ад”. Сделав заявление о поддержке мужа, она тут же вылетела в Нью-Йорк. Там она развернула бурную деятельность, чтобы вытащить мужа под залог из тюрьмы на Рикерс-Айленд. С помощью миллионов дедушки ей это удалось. Но с огромным трудом. Скорее, правда, не вытащить, а пристроить. Вчерашний сильный мира сего стал парией. Когда Энн попыталась найти квартиру для ДСК в одном из люксовых зданий нью-йоркского Верхнего Ист-Сайда, где ежемесячная аренда зашкаливала аж за 15 тысяч долларов, ей показали от ворот поворот. Владельцы здания не захотели пригреть преступника, не захотели, чтобы их сакральную недвижимость пачкала журналистская мошкара, а у ее подъезда стояли бы полицейские автомашины. Жители этого здания, именуемого “Бристоль плаза”, на 210 Ист 65-Стрит одобрительно фыркнули и показали ДСК шиш, но не на постном, а на филистерском масле.
Энн хотела арендовать в “Бристоль плаза” две квартиры. Здание это имеет спорт-клуб на крыше, 50-футовый бассейн и другие крупнокалиберные причиндалы. Не вышло. Не получилась и аренда квартиры рядом с Колумбийским университетом. Адвокаты университета заявили протест прокуратуре, хоть ДСК собирался остановиться у дочери, которая учится в Колумбийке и живет в общежитие на 112-й Стрит. Уж не испугались ли эти джентльмены, что близость ДСК может развратить студентов? Отказались принять ДСК даже временно и жители дома 71 на Бродвее в нижнем Манхэттене. “Мы не желаем подобного паблисити”, — заявили обитатели хором на Бродвее.
Когда судья Обус подписал приказ об освобождении ДСК из-под стражи под залог, разочарованный прокурор Макконнел заявил, что “весь нижний Манхэттен представляется ему “крайне проблематичным”, поскольку департамент полиции Нью-Йорка не сможет уследить за передвижениями преступника. Тогда судья приказал подключить к полиции детективов частной фирмы “Stroz Triedber” за счет все той же идеальной жены Энн Синклер. Кроме того, ДСК “окольцевали”. На его ногу надели электронный браслет-монитор, по которому можно было следить за всеми передвижениями ДСК. Покидать свое временное местопребывание он может только в случае медицинской необходимости.
Тюрьму Рикерс ДСК покидал, как ее другой знаменитый обитатель — рэпер Ли Вэйн. Рэпера повезли в другую тюрьму на S. U. V. с затемненными стеклами. Другой такой же S. U. V. поехал в противоположном направлении, чтобы дезориентировать репортеров и папарацци. Сейчас ДСК живет в только что отремонтированном таунхаусе на Франклин-Стрит, дом № 153. Отсюда ему прямая дорога в тюрьму…
Для Энн не было секрета, что ее муженек юбочник-бабник. Но пока соблюдался внешний декорум, она, во всяком случае на людях, делала вид, что это ее нисколько не беспокоит. Скорее наоборот. Так, в интервью журналу “Экспресс” она заявляла: “Нет, я не страдаю от репутации женолюба, которой пользуется мой муж. Я даже горжусь этим. Для политического деятеля важно обладать искусством соблазнителя. Пока я привлекаю его, а он меня, нам этого вполне хватает”. Когда подруги Энн говорили ей о донжуанских похождениях ДСК, она отказывалась их слушать. “Ее выбором всегда была пламенная солидарность с ним”, — свидетельствует Дюамель.
Когда вскрылась связь между ДСК и Пирошкой Надь, сотрудницей возглавлявшегося им МВФ, Энн в своем блоге записала: “Две или три вещи, как они смотрятся из Америки: все знают, что такие вещи случаются в супружеской жизни. Это приключение одной ночи осталось у нас позади”.
Но приключения ДСК больше походили на “Тысячу и одну ночь”, и многие из этих ночей были не позади, а еще впереди. “Ночь”, хотя это произошло утром в нью-йоркском отеле “Софитель”, оказалась для ДСК роковой. Помимо всего прочего она навсегда лишила Энн Синклер шанса стать первой леди Франции. Это и впрямь осталось у нее позади. В письме о своей отставке с поста главы МВФ ДСК вспомнил, хотя и поздновато, и о своей верной подруге жизни: “В это время я думаю прежде всего о моей жене, которую я люблю больше всего, о моих детях, о моей семье, о моих друзьях”. Любопытно, о чем думал он, когда принуждал незнакомую ему уборщицу к сексу. Хотя чем он думал в те минуты, вполне очевидно.
30 апреля Энн Синклер писала о свадьбе английского принца Ульяма: “Я вполне понимаю тех, кто не пропустил даже крошки этой истории. Мы вели себя как дети, которые перед сном хотят, чтобы им рассказали сказку, сказку о принцессе и ее мечте, ибо реальная жизнь нагонит тебя в скором времени”. И она нагнала Энн Синклер, хотя ДСК был отнюдь не сказочным принцем.
Мудрый еврей Вайзель, сокрушаясь о несчастье, которое постигло Энн, процитировал еще более мудрый Талмуд, в котором говорится, что “никто не является хозяином своих инстинктов. Но контролировать их как раз и называется цивилизованностью”.
С этой талмудистикой не поспоришь. Но вся беда в том, что нашей современной цивилизации больше всего не хватает именно цивилизованности. Искать ее, то есть шерше, бесполезно, как любви уборщицы гостиницы “Софитель” к высокопоставленному насильнику.
Французский политик-социалист, представитель умеренного крыла Социалистической партии. С 1 ноября 2007 года - управляющий директор Международного валютного фонда. Бывший министр экономики, финансов и промышленности (1997-1999), младший министр промышленности и внешней торговли (1991-1993). Бывший мэр города Сарсель (1995-1997). Депутат Национальной ассамблеи, впервые избран в 1986 году. Претендовал на выдвижение кандидатом от социалистов на президентских выборах 2007 года, но уступил Сеголен Руаяль.
Доминик Стросс-Кан (Dominique Strauss-Kahn) родился 25 апреля 1949 года в парижском пригороде Нейи-сюр-Сен (департамент О-де-Сен, или Верховья Сены). В 1955 году семья Стросс-Канов обосновалась в Марокко, но в 1960 году, после произошедшего там сильного землетрясения, вернулась в Европу и поселилась в Монако.
Стросс-Кан учился в парижской Высшей школе коммерции (Hautes etudes commerciales, HEC) и Парижском институте политических исследований (Institut d"etudes politiques de Paris, Sciences Po). Получил диплом по государственному праву, докторскую степень по экономике. Преподавал экономику в высших учебных заведениях: с 1977 по 1980 год в Университете Нанси-II (Universite Nancy-II), с 1981 года – в Университете Парижа X в Нантере (Universite Paris X Nanterre). Позднее преподавал также в HEC, Национальной школе управления (Ecole nationale d"administration, ENA), Sciences Po.
В 1970-е годы Стросс-Кан дебютировал в политике как социалист. С 1974 года сотрудничал с Центром социалистической учебы, исследований и образования (Centre d’etudes, de recherche et d’education socialiste, CERES), которым руководили Жан-Пьер Шевенман (Jean-Pierre Chevenement), Ален Гомес (Alain Gomez) и Жорж Сар (Georges Sarre).
В 1982 году Стросс-Кан был назначен вице-комиссаром Генерального планового комиссариата. В том же году он опубликовал книгу "Сбережение и ретратта" (L’Epargne et la Retraite), написанную в соавторстве с Денисом Кесслером (Denis Kessler), будущим вице-президентом Движения французских предприятий (Mouvement des entreprises de France, MEDEF), а в то время – ультралевым активистом.
В 1986 году Стросс-Кан баллотировался в Национальную ассамблею от Социалистической партии (Parti socialiste, PS) как кандидат от департамента Верхняя Савойя. Одержал победу, а в 1988 году был избран от другого департамента – Валь-д"Уаз. Впоследствии многократно переизбирался, заседал в парламенте с 1986 по 1991 год, в 1997 году, затем с 2001 года.
С 1988 по 1991 год Стросс-Кан был председателем парламентской комиссии по финансам, а в 1991 году вошел в состав правительства. До 1993 года занимал пост младшего министра промышленности и внешней торговли в подчинении министра экономики, финансов и бюджета в правительствах Эдит Крессон (Edith Cresson) и Пьера Береговуа (Pierre Beregovoy).
После отставки в 1993 году Стросс-Кан занимался частной практикой в адвокатской коллегии Парижа. В 1994 году по приглашению генерального директора Renault Раймона Леви (Raymond Levy) стал вице-президентом Клуба промышленности (Cercle de l’Industrie) в Брюсселе. В 1995 году Стросс-Кан женился на телеведущей Анне Синклер (Anne Sinclair), впоследствии у них родились четверо детей. По некоторым сведениям, женитьба на Синклер сделала Стросс-Кана популярным персонажем публикаций французской бульварной прессы.
Лучшие дня
Параллельно с национальной политикой, с конца 1980-х годов Стросс-Кан работал в местном самоуправлении. С 1989 по 1995 год он заседал в муниципальном совете города Сарсель (департамент Валь-д"Уаз), а затем с 1995 по 1997 год был мэром этого города. За совокупность заслуг на этом посту в 1996 году Стросс-Кан стал призером общенационального конкурса представителей муниципальных властей Marianne d"Or. Позднее продолжал работать в муниципальном совете (1997-2001), а в 2001 году стал вице-мэром Сарселя.
Период работы на посту мэра стал временем окончательного формирования воззрений Стросс-Кана. Он получил известность как умеренный социалист, приверженец французской модели "смешанной экономики", сочетающей принципы свободного рынка со значительным участием государства. В 1997 году Стросс-Кан был переизбран в парламент и в том же году занял один из ключевых постов в социалистическом правительстве Лионеля Жоспена (Lionel Jospin) – возглавил министерство экономики, финансов и промышленности.
Стросс-Кана считали архитектором экономического возрождения Франции в конце 1990-х годов. В период его работы (1997-1999) ускорился экономический рост, валовой внутренний продукт увеличился на 10 процентов, снизился уровень безработицы. Благодаря предпринятым правительством мерам удалось без увеличения дефицита создать два миллиона рабочих мест, число безработных среди молодежи сократилось на 300 тысяч человек. Верный приверженец европейской интеграции, Стросс-Кан обеспечил вхождение Франции в зону евро. Общеевропейская валюта получила в стране хождение с 1 января 1999 года.
Стросс-Кан сократил до 5,5 процента налог на добавленную стоимость для строительного сектора. Ряд государственных предприятий, в том числе телекоммуникационный гигант France Telecom, были приватизированы. Это вызвало одобрение участников рынка и критику со стороны некоторых однопартийцев Стросс-Кана. В то же время успехи экономической программы Стросс-Кана принесли ему статус одного из лидеров PS. В 1998 году он успешно руководил кампанией социалистов на выборах в региональные органы власти, стал членом регионального совета Иль-де-Франс.
В ноябре 1999 года Стросс-Кан вынужден был покинуть свой министерский пост из-за скандала. Его обвиняли в нескольких эпизодах коррупционной деятельности, в частности имевших место в период его адвокатской практики. По одному из этих дел суд установил, что экс-министр проставлял в официальных документах даты задним числом, но состава уголовного преступления в его действиях не нашел. По другим эпизодам следствие до суда так и не было доведено и было приостановлено.
В 2001 году Стросс-Кан вернулся в политику. Он одержал победу на частичных парламентских выборах от своего старого округа, а в 2002 году был переизбран на новый срок на всеобщих выборах. В 2004 году Стросс-Кан вернулся в руководство PS и начал работать над подготовкой партии к выборам 2007 года совместно с Мартиной Обри (Martine Aubry) и Жаком Лангом (Jack Lang).
В 2003 (по другим данным – в 2005) году совместно с Мишелем Рокаром (Michel Rocard) и Пьером Московиси (Pierre Moscovici) Стросс-Кан основал организацию "Левые за Европу" (A gauche, en Europe), которая стала одним из европейских центров социал-демократического движения. Кроме того, Стросс-Кан возглавил партийную группу "Социализм и демократия" (Socialisme et democratie) в составе PS.
С приближением президентских выборов 2007 года среди социалистов началась борьба за выдвижение в качестве партийного кандидата. Хотя фаворитом, как правило, считали Сеголен Руаяль, претензии на участие в гонке также заявили Лоран Фабюс (Laurent Fabius), Стросс-Кан, Жак Ланг и ветеран-социалист Лионель Жоспен. Стросс-Кан представил пятнадцать пунктов своей президентской программы 17 января 2006 года.
На партийных выборах Стросс-Кан выступил как умеренный кандидат социал-демократического толка. Из всех первоначальных претендентов на выборах встретились Руаяль, Стросс-Кан и Фабюс. Все трое участвовали в специально организованных телевизионных дебатах. Рассматривая шансы Стросс-Кана, наблюдатели полагали, что он мог составить конкуренцию Руаяль благодаря значительной поддержке молодых избирателей в городских районах.
Партийные выборы состоялись 17 ноября 2006 года. Убедительную победу на них одержала Руаяль, которую поддержали 60 процентов социалистов. Стросс-Кан, набравший 22 процента, занял второе место и ненамного опередил Фабюса. Оба проигравших признали победу Руаяль, и Стросс-Кан подчеркнул, что в борьбе против правых PS должен представлять единый кандидат.
Главным соперником Руаяль на президентских выборах стал лидер правоцентристской партии "Союз за народное движение" (Union pour un mouvement populaire, UMP), министр внутренних дел Николя Саркози. В качестве единого кандидата от UMP он был утвержден в январе 2007 года. Кроме того, значительной поддержкой избирателей пользовался кандидат-центрист Франсуа Байру (Francois Bayrou). Рост популярности Байру вызвал среди социалистов дискуссию. Представители правого, проевропейски настроенного крыла партии, включая Стросс-Кана, предлагали договориться с центристом, а левые во главе с Фабюсом идею союза с правым политиком категорически отвергали.
22 апреля 2007 года прошел первый тур президентских выборов, в котором два первых места достались Саркози и Руаяль. В преддверии второго тура Руаяль объявила, что в случае победы может назначить Стросс-Кана главой правительства. Этот шаг связывали с намерением Руаяль заручиться поддержкой избирателей-левоцентристов. Во втором туре, состоявшемся 6 мая, победу одержал Саркози.
После поражения Руаяль в лагере социалистов немедленно наметились новые разногласия. Стросс-Кан заявил, что никогда прежде левые не были столь слабы, и объяснил это тем, что PS так и не смогла обновиться и приспособиться к современным условиям. Слабость левых вновь подтвердилась на июньских парламентских выборах, где PS завоевала только 190 депутатских мест из 577 (UMP получила 318 мандатов).
В конце июня 2007 года управляющий директор Международного валютного фонда (МВФ) испанец Родриго Рато (Rodrigo Rato) неожиданно объявил, что в октябре уйдет в отставку. После этого Саркози выдвинул кандидатуру Стросс-Кана на место преемника Рато. Сам Саркози объяснял свой выбор тем, что он и Стросс-Кан сходятся в видении работы МВФ, однако некоторые социалисты обвинили президента в стремлении посредством этого назначения еще больше ослабить левую оппозицию. 10 июля 2007 года кандидатуру Стросс-Кана одобрило большинство министров финансов стран ЕС (в соответствии с установившимся порядком, европейцы выбирают главу МВФ, а США – президента Всемирного банка).
28 сентября 2007 года совет директоров МВФ избрал Стросс-Кана на пост управляющего директора. Его пятилетний срок в должности начался 1 ноября.
Анна Синклер, жена Доминика Строс-Кана, признана женщиной года во Франции в ходе голосования читательниц журнала Террафемина.
Трудно назвать более выдающееся достижение галльских женщин, чем то, что Кристин Лагард стала первой женщиной - главой Международного валютного фонда. Неважно, что вы думаете о ее правых взглядах на экономику, 55-летняя дочь университетских профессоров из Гавра самостоятельно выстроила свою выдающуюся картеру. Она редко говорит о своем нынешнем мужчине - почти невидимом корсиканском бизнесмене по имени Хавьер Джоканти, а ее бывший муж и двое уже взрослых сыновей также отсутствуют в ее публичном профиле.
Совсем не так обстоят дела с Анной Синклер. 63-летняя наследница отказалась от работы телеведущей во Франции в 1997 году из-за возможности конфликта интересов с политической карьерой ее мужа Доминика Строс-Кана, опозорившегося предшественника Лагард в МВФ. Когда самозваный grand séducteur (вликий соблазнитель) был арестован 14 мая по обвинению в сексуальных домогательствах к горничной нью-йоркского отеля, Синклер немедленно начала новую карьеру в качестве его главного апологета, заявив: «мы так же любим друг друга, как и тогда, когда впервые познакомились». С тех пор такие избитые фразы повторяются бесконечно на фоне тревожных обвинений со стороны разных женщин - от близких друзей семьи до девиц легкого поведения. ДСК все время отрицает противоправные действия, хотя и признает, что его сексуальная жизнь была «раскованной».
Так кого же француженки выбрали «женщиной года»? Яркую, харизматичную, самостоятельную карьеристку-первопроходца, которая в своей жизни абсолютно ничем не обязана мужчинам? Или мультимиллионершу, которая использовала унаследованные от дедушки, торговца предметами искусства, средства, чтобы заплатить за мужа залог в 6 миллионов долларов, а затем защищать его характер посреди многочисленных сексуальных скандалов?
Большинство читательниц онлайн журнала Terrafemina , который явно нацелен на мыслящих женщин, Синклер заслужила одобрение за «стойкость и неколебимую поддержку», которую она проявила в отношении Строс-Кана (хотя подразумевается, что не в те нередкие разы, когда ему «позволялось» незнакомым делать ему оральный секс - как спонтанно, так и на тщательно организованных оргиях well-organised orgies). В перечне качеств Синклер упоминается даже «смелость т преданность» и говорится, что она стала «одновременно героиней и антигероиней французских женщин. Они смотрят на проблемы в своей жизни и олицетворяют себя с ней».
Обман, при котором из Синклер делают образцовую «затюканную» женщину (типа универсальной женщины - жертвы жертв) не только отвратителен, но он закрывает то, что она никогда не критиковала излишества в поведении Строс-Кана по отношению к женщинам. В своем интервью в прошлом месяце Тристан Банон, которая сперва обвинила СТрос-Кана в попытке изнасилования, дошла до того, что назвала Синклер «сообщницей» ("accomplice"), которая держится за своего мужа из-за «клановой гордыни».
Известно, что во Франции феминизм носил скорее философский, нежели практический характер, но не нужно быть Симоной Бовуар, чтобы понять, что нет никакой смелости в том, чтобы рабски льнуть к эгоистичному и амбициозному бабнику. На свете с тысячами женщин периодически обращаются отвратительно, но в таких обстоятельствах обычно благородное качество преданности становится убогим и недостойным.
Проведенное журналом Террафемина исследование отнюдь не поверхностно. Его проводило уважаемое агентство по проведению опросов общественного мнения CSA, но Лагард тем не менее осталась на втором месте, хотя именно она в 2007 году стало первой женщиной-министром финансов во Франции и во всем мире. После этих двух женщин следуют крайне правая националистка Мари Ле Пен и - куда уж от этого
Доминик Стросс-Кан страстно хотел быть президентом Франции и неоднократно мог стать премьер-министром, но каждый раз для этого не хватало самой малости. И все-таки честолюбивый француз станет руководителем: именно он скорее всего возглавит одну из самых влиятельных мировых организаций - Международный валютный фонд
После скоропостижной отставки "по семейным обстоятельствам" директора-распорядителя МВФ испанца Родриго де Рато обсуждение кандидатуры его преемника длилось недолго. Министры финансов единой Европы решительно выступили с общей инициативой: пост главы фонда должен занять Доминик Стросс-Кан - сокращенно, как принято у французов, ДСК.
Своего кандидата на этот пост - экс-главу ЦБ Чехии Йозефа Тошовского - выдвинула и Россия, до 31 августа в борьбу за МВФ еще имеют шанс вступить латиноамериканские страны. Но Стросс-Кан - заявка более чем весомая. По традиции решение Евросоюза является решающим при назначении главы МВФ, за американцами - пост председателя Всемирного банка. Иначе говоря, "избирательная кампания" подходит к концу, и француз, судя по всему, так и останется ее безальтернативным лидером. И если не случится форс-мажора, в октябре отправится в Вашингтон.
Политик в свое удовольствие
"Чтобы обрести всемирную славу, ему не хватает только опалы". С этих слов начиналась биография Доминика Стросс-Кана, написанная в начале 90-х годов. Книга оказалась пророческой. ДСК в ту пору стремительно набирал политический вес. Сын еврейских иммигрантов, сбежавших из Марокко в метрополию после землетрясения в Агадире, он блестяще окончил парижский Институт высших политических исследований и, защитив диссертацию по проблемам права, стал профессором экономики. И не где-нибудь, а в самой Высшей школе национальной администрации, кузнице кадров Пятой республики. Параллельно ДСК занимался консалтингом, в частности экономической экспертизой. На поприще бизнеса он познакомился с тесной группкой бывших леваков и троцкистов - юристов и аудиторов, экономистов и профсоюзников, признанным вожаком которых был Лионель Жоспен. Общий язык они нашли с первой же встречи.
В 1981 году президентом республики избрали Франсуа Миттерана. Активнейший деятель социалистов, Лионель Жоспен неожиданно для многих отказался от предлагаемого ему министерского поста и встал во главе партии. Он помнил завет: кадры решают все, особенно если они рекрутированы из доверенных лиц. И Жоспен делает своего наперсника ДСК виднейшей фигурой социалистической номенклатуры. Дальнейшая карьера Доминика Стросс-Кана складывалась вполне традиционно, согласно французской практике продвижения по властной лестнице. Сперва - заметный пост в Комиссариате планирования, потом - избрание в депутаты от соцпартии в Национальное собрание, президентство в Комиссии по вопросам финансов, назначение министром-делегатом по вопросам промышленности и внешней торговли в правительствах Эдит Крессон и Пьера Береговуа...
"Стросс-Кана, прекрасного шахматиста, аналитика и экономиста, отличало от других представителей "молодой гвардии" Миттерана умение организовывать работу без видимого напряжения, словно играючи, - рассказывает "Итогам" французский социолог Пьер Давез. - Вальяжный, неспешный, но при этом инициативный и решительный, ДСК сразу заставил всех считаться с ним. Эпикуреец и жизнелюб, он создавал вокруг себя дружескую, теплую атмосферу. Неспроста у ДСК тут же выстроились доверительные отношения с "капитанами" французского бизнеса. В дальнейшем тесные связи с клубами мультимиллионеров всегда выручали Стросс-Кана в трудную минуту".
В элитной "олигархической" тусовке ДСК был своим в доску. Достаточно вспомнить о так называемом Индустриальном кружке, учрежденном в начале 90-х несколькими французскими миллионерами для лоббирования интересов Пятой республики в европейских институтах в Брюсселе. Доминик Стросс-Кан принялся столь старательно оправдывать оказанное ему доверие, что подвергся резкой критике со стороны коллег-социалистов, уличивших соратника в "проявлении буржуазного либерализма".
Но самому эпикурейцу от политики до левых принципов и дела не было. Стросс-Кан никогда не скрывал, что в слове "социал-демократия" ему больше нравится его вторая часть. Тем более что после провала социалистов на парламентских выборах 1993 года, загадочного самоубийства экс-премьера Пьера Береговуа и серии скандалов в высших эшелонах власти для команды Лионеля Жоспена наступили далеко не самые благодатные времена. Но ДСК, никогда не терявший ни умения носить дорогие костюмы, ни лукавой улыбки, не испугался опалы в большой политике и, верный миттерановскому принципу "давать время времени", решил взять небольшой тайм-аут. Впереди был путь наверх. Ну а пока он создал собственный адвокатский кабинет "ДСК Консюльтан". И женился. Да так, что об этом заговорили по обе стороны Атлантики.
Анна на шее
"По большому счету я родился только тогда, когда женился на Анне Синклер", - однажды признался друзьям ДСК. Сефард Стросс-Кан был выходцем из семьи интеллектуальной, но мало религиозной. Больше того, отец Доминика был, безусловно, человеком левых убеждений. Теперь же ДСК вошел в клан Синклеров - мощнейшую деловую семью евреев-ашкенази, живущих по обе стороны Атлантики.
Как только не характеризуют во французских СМИ Анну Синклер, с которой Доминик Стросс-Кан сочетался браком в 1995 году (кстати, свидетелем со стороны жениха был Лионель Жоспен). Одни пишут, что Анна - самая красивая женщина Франции. Другие - что она обладательница самой крупной зарплаты в журналистском мире. Третьи называют ее не иначе как телевизионной Симоной Синьоре. Только у Симоны был своенравный Ив Монтан, а у Анны - покладистый Доминик Стросс-Кан. А в остальном какая разница, считают потомки галлов: шоу-бизнес или бизнес от политики? Красавица Анна Синклер и профессионал отменный, и влиянием огромным пользуется, и мужа подняла на новую высоту. "Анна раскрыла передо мной огромное духовное богатство, - как-то сказал о жене ДСК. - Она предоставила мне возможность задуматься о моих корнях и дала доступ к новому миру".
Мадам Синклер и в самом деле женщина необычная. Она похожа на персонаж из авантюрно-финансового романа. Я несколько раз встречался с ней, и всякий раз она поражала меня невероятным взглядом светлых глаз и мягкостью движений, но не только этим. От Анны Синклер всегда исходит ощущение благополучия, уверенности и спокойствия. В течение десяти лет журналист Анна Синклер вела на первом французском телеканале воскресную политико-аналитическую передачу под названием "Семь на семь". Любой бизнесмен и политик, включая президента республики, почитал за честь прийти на интервью к первой теледаме Франции. Говаривали, что по обилию знакомств в политическом и деловом мире с Анной Синклер в Париже никто не мог соперничать. Впрочем, не только по богатству связей. Родившаяся в Нью-Йорке, Анна является членом очень богатой семьи. Так, она приходится внучкой Полу Розенбергу, крупнейшему коллекционеру и торговцу картинами середины прошлого века. Среди его сокровищ - и знаменитый пейзаж Клода Моне (в годы войны картина была похищена нацистами и лишь в 1999 году вернулась в семейство Синклер).
С такой поддержкой Доминику Стросс-Кану, казалось, было нужно совсем немного для того, чтобы подстроить под себя Париж. Но вот как раз этого не получилось.
Свой среди чужих
У профессора Доминика Стросс-Кана много сильных качеств. Он прекрасно говорит, но мало найдется людей, которые в состоянии потом прочесть его речи, слишком наукообразные и даже сумбурные. Он фонтанирует идеями, но его креативность порой оборачивается против него. Хрестоматийный пример: 35-часовая рабочая неделя, введенная во Франции правительством социалистов. Мысль об этой реформе, доставившей столько неприятностей бизнесу и сильно осложнившей положение французской экономики, ДСК однажды высказал мельком в ресторане во время обеда с Лионелем Жоспеном. Сказал просто так, как говорится, в порядке бреда, как об одном из возможных способов создания новых рабочих мест. А друг Лионель, усидчивый гугенот, между камамбером и грушевым самогоном взял и записал размышлизмы профессора на бумажной салфетке и отдал... на разработку в правительство! Через два-три месяца на совете министров ДСК услышал о программе социалистов по введению 35-часовой рабочей недели и за голову схватился: "Только через мой труп!" А премьер Жоспен ему в ответ: "Так ты же сам это все и придумал".
Ну а если серьезно, то период с 1997 по 1999 год, когда ДСК был министром экономики, финансов и промышленности в правительстве Жоспена, большинство французов вспоминают с легкой ностальгией. Никогда еще за последнюю четверть века национальная экономика не чувствовала себя так уверенно. Число безработных ощутимо сократилось, 300 тысяч новых рабочих мест было создано в сфере торговли. После Маастрихта единая Европа все больше становилась реальностью. ДСК восторженно реформировал французскую экономику, препарировал ее - приватизировал, урезал долги, учреждал компании, сводил их, связывал между собой. И много путешествовал. Благо языковых трудностей для него не существует, он владеет английским, немецким, испанским, изъясняется по-арабски. В Америке, на родине жены, он вообще кумир. До него только Валери Жискар д`Эстен из французских министров финансов был удостоен интервью на первой полосе "Вашингтон пост". Говорят, что как-то в Нью-Йорке американский журналист попросил ДСК кратко охарактеризовать этот период в его жизни. Муж Анны Синклер с присущим ему здоровым цинизмом ответил: "Дрим-тайм!" Но, как известно, после сна неизбежно пробуждение, а оно было для ДСК не самым легким.
В последние несколько лет все больше власти в социалистической партии у энергичной "сладкой парочки" - Сеголен Руаяль и Франсуа Олланда. В 2006 году Доминик Стросс-Кан при поддержке клана Синклер решил дать бой этому многодетному дуэту: выдвинул себя в качестве кандидата в президенты от соцпартии.
"Праймериз" плохо кончился для ДСК: лишь 20 процентов голосовавших партийцев поддержали его. Большинство активистов связывали свои надежды с Сеголен Руаяль. После сокрушительного поражения социалистов на выборах и водворения в Елисейском дворце Николя Саркози ДСК первым потребовал от руководства партии разобраться в причинах неудач и наказать виновных. Его опять не поддержали...
Но! Стросс-Кан, будучи ближайшим другом лидера социалистов Жоспена, всегда сохранял хорошие отношения с соперниками-неоголистами. И если раньше это при внутрипартийных разборках неизменно срабатывало против него, теперь оказалось преимуществом. Новый президент Франции Николя Саркози предложил кандидатуру Стросс-Кана на пост главы МВФ. "С просьбой выдвинуть Стросс-Кана на эту должность к Саркози обратился лично Жак Ширак, - рассказал "Итогам" независимый журналист Лоран Карпантра. - Сыграли роль прежние заслуги ДСК, причем весьма деликатного свойства". По словам журналистки, бывший президент якобы захотел отблагодарить министра-социалиста за лояльность при расследовании так называемого дела Мери. Суть его в том, что крупный торговец недвижимостью Жан-Клод Мери, один из "кассиров" партии неоголистов в 80-е годы, надиктовал перед смертью мемуары с разоблачениями. Мери назвал цифры и имена, в том числе и Жака Ширака. Последний был в ту пору одновременно мэром Парижа и премьер-министром. Так вот: оригинал кассеты с предсмертной исповедью Мери был передан лично ДСК как министру финансов. ДСК не только не стал просматривать кассету, но и вообще сделал вид, будто потерял ее. Из-за этого все нынешние попытки оппозиции привлечь экс-президента к ответственности тщетны: следствие не может принять в качестве улики против Ширака копию, необходим только оригинал.
Вряд ли нам суждено узнать, так ли все было на самом деле. Но очевидно, что отъезд Доминика Стросс-Кана в МВФ устраивает всех - и правящую партию, и социалистов. И у Саркози будет за океаном свой человек, и у Руаяль в Париже меньше станет оппонентов. При этом "Операция ДСК" - отнюдь не чисто французская акция. "Если бы это была сугубо парижская тактическая комбинация, никогда бы не образовалось столь широкого консенсуса по поводу назначения Стросс-Кана", - считает Жан-Клод Юнкер, премьер-министр Люксембурга. Наверное, так оно и есть.
В принципе не имеет претензий к его кандидатуре и российское правительство - кстати, в начале августа Стросс-Кан побывал в Москве и встречался с вице-премьером Александром Жуковым и министром финансов Алексеем Кудриным. Обещал уделить особое внимание реформе квотной системы в МВФ, усилив тем самым роль стран с развивающимися рынками, а одним из приоритетов политики фонда сделать международную курсовую политику, которую некоторые страны зачастую используют для получения конкурентных преимуществ (камешек в огород Китая). Ответ же на вопрос, почему у Москвы появился "свой" кандидат, достаточно прост. Времена, когда три заветные буквы "МВФ" произносили здесь с придыханием, канули в Лету. Россия в помощи фонда больше не нуждается и ничего ему не должна. Москву в МВФ теперь беспокоит другое: она выступает "за открытые и прозрачные" выборы директора-распорядителя, иными словами, за слом устоявшейся системы "сговора" между ЕС и США. Для начала силами стороннего, европейского кандидата. А там глядишь... Должность-то ведь для представителя великой державы вполне достойная. Почему бы и нет?